Обещание Гарпии - стр. 4
Бермята деликатно промолчал. Он уже привык, что вечно в чём-нибудь виноват. Даже если он по просьбе Настасьи достанет с неба звезду, потом окажется, что всё не так. Во-первых, звезда слишком большая. Во-вторых, Настасья не просила красного гиганта, а просила что-нибудь маленькое и доброе, вроде солнышка. В-третьих, не просила притаскивать звезду домой и прожигать скатерть. В-четвёртых, можно было не пропадать так надолго. Тебе ведь просто нужен был повод, чтобы исчезнуть? В-пятых, она уже не сильно уверена, что вообще хотела звезду. С таким кислым лицом подарки не делают!
Филат незаметно усмехнулся. Со своей острой стожарской наблюдательностью он давным-давно раскусил эту парочку. Бермята всё делает, Настасья же то впадает в автоспатокинез, то занудствует, то начинает бегать и швыряться подушками и булочками. Это проявление её характера Бермята очень любит и всегда его ждёт.
После истории с хафгуфой прошло несколько недель. Наступил октябрь. Лешак Лёша целыми днями гонял метлой жёлтый лист. Лист подсох, подморозился и уже обрёл шорох. В сентябре шороха не было – сентябрьский лист тяжёлый, с влагой внутри. «Прекрасный месяц!» – говорил стожар. Но у него и ноябрь будет прекрасным, и февраль. Вообще если человек умеет видеть во всём хорошую сторону, никаких прочих дарований ему не надо. Он и так всё получил.
Стожар и Ева жили у Настасьи. Всем вместе было безопаснее: Фазаноль никогда ничего не забывал, а Пламмель, Грун и Белава, поговаривали, вновь объявились в городе. Филату на Садово-Кудринской нравилось больше, чем в убежище на «Новокузнецкой». Там было мрачновато, к тому же стояло такое количество древних стожарских ловушек, что порой они от ветхости срабатывали сами по себе.
Стожар лежал животом на спинке дивана. В руке у него была вилка, на которую он накручивал макароны из далеко стоящей тарелки. Для этого ему приходилось держать вилку кончиками пальцев. Еву, Настасью и Бермяту его многочисленные живописные позы давно не удивляли. Тело стожара гнулось практически как угодно. Он был как ребёнок, прыгающий на остановке и завязывающийся узлом вокруг руки мамы. Даже стул ему нельзя было доверить, чтобы он не сотворил с ним что-нибудь особенное. То спинкой его вперёд повернёт, то взгромоздится на сиденье коленями.
Ева развлекалась с заварным чайником. Выглядел он как глиняный чайничек с четырьмя носиками, но имел некоторые дополнительные свойства. Из одного носика, если залить воду, тёк чай, из другого – кофе, из третьего – какао… Но Еву сейчас больше интересовал четвёртый носик: