О том, чего не было (сборник) - стр. 34

– Неприятно, – согласился Гия.

– Это еще не все, – предупредил Вахлаков. – Жена меня от своих знакомых прячет, в ванную запирает. А там сидеть не на чем и душно. Бывает, по три часа на ногах простаиваю.

– А воспитательница? – напомнил Гия.

– Она меня бросила, – сознался Вахлаков. – Зачем я ей без имени, без денег. У меня, говорит, молодых и без тебя пол-Москвы.

– Нахалка… – возмутился Гия.

– А ты знаешь, что такое воспитательница в детском саду? – грустно возразил Вахлаков. – Тридцать шесть пар валенок, тридцать шесть пальто, тридцать шесть шапок – это утро. Потом тридцать шесть тарелок, тридцать шесть ложек, тридцать шесть кружек – это обед. Потом опять тридцать шесть пар валенок, тридцать шесть пальто, тридцать шесть шапок – это прогулка. Она рассчитывала, что я как-то переменю ее жизнь.

– Ее можно понять, – согласился Гия.

– А меня? – с надеждой спросил Вахлаков.

– И вас тоже можно понять.

Гия сидел без беретика, но в бархатной куртке, и рубашка была белоснежной. Он походил на принца в домашней обстановке.

– Сделай так, чтобы я снова стал старый,– тихо попросил Вахлаков.

– А как я это сделаю? – изумился Гия.

– Может быть, еще раз прыгнуть? Черт с ним!

– Если вы прыгнете еще раз, вам будет не тридцать, а двадцать.

– А как же теперь?

– Никак.

Вахлаков долго молчал, в его глазах жила немолодая тоска.

– Друзей у меня нет, – поделился он, – теперешние тридцатилетние мне чужды. Старым друзьям по шестьдесят – им со мной неинтересно. Семья меня стесняется. Она бросила. И дела, считай, тоже нет.

– Это я виноват… – расстроился Гия.

– При чем тут ты? – Вахлаков махнул рукой. – Каждый человек имеет ту жизнь, которую он заслужил. Если бы можно было начать все сначала…

– У вас есть внуки? – неожиданно спросил Гия.

– Есть. Мальчик.

– Сколько ему?

– Один год. А что?

– Прыгните еще три раза, – предложил Гия. – Вам станет двадцать, потом десять, потом год. Будете жить сначала. Расти вместе с вашим внуком.

– А три года исполнится, в детский сад отдадут… – задумчиво сказал Вахлаков.

Вахлаков не мог забыть воспитательницу.

Когда Гия возвращался домой, у него в буквальном смысле слова подкашивались коленки. Иногда он останавливался и, подняв голову, смотрел в небо, чтобы сориентироваться – где верх, а где низ. Он смотрел в небо и думал: что же есть счастье? Любовь? Успех? Молодость? Но любовь проходит, к успеху привыкаешь, а о молодости своей человек не знает. Люди бывают молоды, когда не знают об этом. Значит, в работе Гии нет никакого смысла. Жизнь – это только поиск счастья, а самого счастья нет.

Гие не хотелось идти домой, а больше идти было некуда. Он пошел к Паше.