О, мой профессор! - стр. 33
Матвей медленно разлепил глаза и приподнялся на локтях. Посмотрел на меня, но взгляд мутный. Бросил быстрый взгляд на себя, потом снова на меня, стер что-то с уголка моего рта.
- Мне надо в душ, - прохрипел он.
- Я с тобой!
Быстренько скидываю с себя всю одежду. Я еще не готова с ним расстаться.
В душевую кабинку Матвей вошел первым.
- Иди ко мне, - втянул меня под теплые струи воды и жадно поцеловал.
Для меня все это впервые: совместный душ, отношения, в которых партнер не заваливает комплиментами, эмоции, испытывая которые чувствую себя невероятно взрослой.
- Что такое? - он погладил меня по щеке, чувствуя мое замешательство.
- Обычно я принимаю душ одна, - пробормотала я, смущаясь.
- Значит это твой первый раз, - Матвей улыбнулся и подмигнул. – Тогда я просто обязан позаботиться о тебе.
Щедро полив круглую мочалку гелем для душа, он принялся меня растирать.Начиная от шеи, руки Матвея медленно спускались мыльной пеной по моим плечам. Очерчивая округлость грудей, осторожно прикасаясь к их вершинкам. Я вздрогнула, чувствуя, как тело заливает теплая волна наслаждения, а Матвей уже переместился на спину.
Давно забытые ощущения детства, когда мама тебя купает, а ты маленькая шалишь в ванной. Сейчас они совсем другие. Рядом со мной мужчина, которого не должна стесняться, потому что я взрослая и уверенная в себе, но все равно почему-то нервничаю. Прикосновения к стопам приятные, но очень щекотно и я смеюсь.
- А ты ревнивая, - заметил Матвей, возвращаясь к моим губам.
Он целует, нежно покусывает верхнюю губу, исследует глубины моего рта языком. И я понимаю, что мне безумно нравится целоваться в душе, когда вода заливает лицо, стекая влагой по горячим губам.
- Почему?
- Все ревнивые боятся щекотки.
- Теперь моя очередь, - я выхватила мочалку.
Тело Матвея подтянутое и красивое. Мочалка медленно скользит по груди, а другой рукой я поглаживаю его плечи. Веду пальцами вверх по позвоночнику, достигаю шеи и вдруг произношу фразу на чужом языке.
Матвей поворачивается, замечаю у него сзади на шее вдоль позвоночника небольшую татуировку. Иероглифы. Прикоснулась к ним кончиками пальцев.
- «Вместе навсегда». Ты знаешь японский? – повернулся и посмотрел на меня с удивлением.
- Когда ты ее набил? – я вернулась к намыливанию красивого тела, оставив вопрос Матвея без ответа.
- В институте.
Я коснулась языком его соска, очертила кружок и застыла на вершинке. Матвей вздрогнул. Еще одна чувствительная точка, которую хочется исследовать, но глаза почему-то слипаются. Слишком длинный вечер, слишком много противоречивых эмоций. И эта фраза на японском, который я никогда не изучала. Непонятно из каких глубин мозга она вырвалась и почему.