О котах и людях: О маках и пижме. Книга 1 - стр. 29

Она попробовала еще раз. И еще раз. Звуки скакали, как солнечные зайчики по лужам. Керидвен вскинула голову от удовольствия – и вдруг увидела, что в дверях стоит и смотрит на нее Эльфин.

Он не успел отвернуться или опустить глаза – и взгляд ударил ее, как нож под сердце. Такой светлый, такой невыносимо распахнутый, что из нее вышибло дыхание. Никто в тварном мире не может, не должен так смотреть ни на кого, и уж тем более – на нее. Но сказать об этом – означало разбить это мгновение, и это было невозможно. Это было бы предательство.

Медленно, как во сне, не чуя под собой ног, не слыша ничего, она подошла и положила ладонь ему на глаза. Эльфин опустил веки – ресницы щекотнули ладонь изнутри – и только тогда она смогла выдохнуть и вдохнуть снова.

Эльфин молча прижал ее к себе – так, будто она могла куда-то деться.

Керидвен зажмурилась. Внутри у нее ворочалась чудовищная, свинцовая нежность и чудовищная, тяжелая жалость, невыносимая в своей безнадежности.

Эльфин всегда был такой… такой сильный. Такой красивый. Такой уверенный. Невыносимо было видеть его таким… освежеванным. Невыносимо было знать, что она тому причиной. А дороги назад не было.

– Ты поэтому всегда жмуришься? – спросила она шепотом.

Она ощутила, как Эльфин кивнул.

– Весь мир в тебе. Весь мир, каким он был до Падения.

Что на это можно было ответить?

– Я… я не знала, что так можно, – с трудом выговорила она.

– Керри, радость… Я поклялся любить тебя. Мне можно.

За огромным окном в саду роились белые мухи. По стеклу выступили узоры – как голубиные перья. Свет был серый и мягкий, как кошачье горло. Керидвен приложила палец к стеклу – остался круглый след.

Эльфин лежал на софе, уперев в грудь маленькую деревянную арфу, и тренькал струнами, глядя в потолок. Он мог так часами, ему не надоедало.

– У вас справляют Рождество? – спросила Керидвен.

– Рождество? Нет. Да и рано еще.

– Да как поймешь – рано, не рано… Замело все.

– Еще и Самайна не было. – Он нахмурился, будто что-то вспомнив.

Эльфин сел. Брлюм, жалобно сказала арфа.

Он отставил инструмент в сторону и принялся шарить на столе в груде нот, неочиненных карандашей и прочей изящной мелочи. Отрыл круглое зеркало размером с тарелку и принялся крутить в руках. Брякнулся на софу обратно и уставился на зеркало так, будто дыру пытался проглядеть.

Керидвен фыркнула в рукав, подошла и обняла его со спины.

– Я тебе и так скажу, что ты красивый.

Эльфин прижал палец к губам. Керидвен заглянула ему через плечо и ойкнула.

В зеркале вместо Эльфина маячил кудрявый паренек – смугловатый, с почти сросшимися бровями и с таким носом, будто его по линейке провели.