О котах и людях: О маках и пижме. Книга 1 - стр. 23
– Но почему? – растерянно спросила она. – Несложно сколотить же. Вон тут сосны какие – она кивнула на пейзаж, открывавшийся из пещеры. Тут у нее мелькнуло в голове, что Эльфин дану, а у дану может быть совсем другое отношение к природе. – А рубить не хочешь, так они ж все равно сами собой падают? В грозу и все такое…
– Несложно, – согласился Эльфин. – Но на полу можно в любой форме спать.
– Это как?
Эльфин потянулся – Керидвен не успела заметить, что он сделал, только что стоял рядом – и вот леопард сидит на полу и смотрит на нее светлыми, широко расставленными глазами.
Ой, сказала Керидвен.
Гигантский кот потянулся ближе и ткнулся носом ей в шею. Керидвен засмеялась и зарылась лицом в густой мех.
– Ага, попалась! – шепнул над ухом уже человеческий голос.
Ой, мамочки мои, успела подумать Керидвен. Ой, мамочки.
Закат растекался над соснами, заливая небеса золотым, розовым и фиолетовым. Большая сиреневая туча рвалась клочками, подсвеченными снизу – и все небо было в пятнах, как распластанная леопардовая шкура. Это было первое, что Керидвен увидела, когда смогла открыть глаза – смогла смотреть по сторонам.
– Ох, – выдохнула она.
Эльфин тихо засмеялся.
– Да, – наконец, сказала Керидвен. – С твоего пола отличный вид.
– А серьезно, чего ты ожидала?
– Ну… – Керидвен потерлась носом о его плечо. – Я думала, ты живешь во дворце. Таком, раззолоченном. C мраморными лестницами, колоннами… И кровать у тебя такая… высокая, и с балдахином. – Она засмеялась. – Кажется, у Каммингса в лавке была книжка про «Спящую красавицу» с картинками. Это оттуда.
Эльфин приподнялся на локте и заглянул ей в лицо.
– Да, – серьезно сказал он. – Ты же попала в сказку, в конце концов.
Он наклонился, горячее дыхание скользнуло по ключицам вниз, вниз, вниз, и ответить она уже не смогла.
Керидвен проснулась от чувства, что она одна, холодного, как лезвие. Она села. Ночь затопляла комнату-пещеру почти непроглядно – и от этого только острее становились все остальные чувства. Где-то далеко внизу шумел водопад. Пол был теплый, будто нагретый. Холодноватый ночной воздух скользил по коже, и от этого только горячее было тепло, собиравшееся под складками ткани. На ней остался эльфиновский запах – сладкий и соленый одновременно – но его самого не было. Керидвен закуталась в одеяло – тонкое, как платок – и подошла к краю.
За краем стояло небо в незнакомых звездах, и тихо дышал лес до самого горизонта.
Такой большой мир…
Камелот остался далеко позади, как берег.
Авалон плыл в ночи, беззвучно омываемый морем огней, и, беззвучно покачиваясь, плыла внутри нее самой наполненная звездами ночь. Они сходились, изнутри и снаружи, как две ладони, и тонкая пленка между ними и была она, Керидвен.