О котах и людях: О маках и пижме. Книга 1 - стр. 13

– Я… я верю, – сказала она.

– Вы согласны? – умоляюще спросил он.

Я схожу с ума, подумала Керидвен, глядя на его молодое, точеное лицо, белеющее в темноте. Уже сошла. Мир вывернулся наизнанку. Но она представила, как возвращается обратно, одна, в темноте, зная то, что знает, и будучи не в состоянии рассказать это – хоть кому-то, хоть как-то, запертая в немоте навсегда, навсегда, навсегда…

– Да, – сказала она. – Я согласна.

Теплые руки обхватили ее. Дышать стало легче – будто голову подняли над водой. Возле уха раздался шепот.

– Вот и хорошо. Я не причиню вам зла. Верьте мне, Керри… верьте.

Ноги Керидвен не держали, поэтому Эльфин подхватил ее на руки и понес. Мир вокруг смешался. Вокруг плескалась ночь, черная, как чернила. Керидвен подняла голову и увидела, что звезды в небе завиваются спиралью и сходятся в точку – точь-в-точь кто-то месит густой крем ложкой. Голова гудела, как пустой колокол. Эльфин усадил Керидвен в угол повозки и накинул ей что-то на ноги. Стало теплее. В темноте заржали кони.

– Откуда повозка? – спросила Керидвен.

Эльфин обернулся. На совсем мальчишеском лице сверкнула улыбка:

– Магия!

Он засвистел, и коляска тронулась. Непонятно было, правит ей кто-нибудь или нет. Вокруг, справа и слева, смазывались блестящие полосы. Керидвен показалось, будто она видит комету. Она вздрогнула и зажмурилась.

Эльфин привстал, опустил брезентовый полог над сиденьем, и сел, прижимая ее к себе. Керидвен прикрыла глаза. Так было почти… почти нормально. Эльфин был теплый, было слышно, как у него бьется сердце. Как у человека.

Потом повозка остановилась. Эльфин спрыгнул вниз и помог спуститься ей. Керидвен ощутила под ногами булыжную мостовую.

Эльфин потянул ее за руку. Впереди выросла узорная кованая ограда. Скрипнула калитка. Они очутились в саду. Внутри, в далекой глубине светились окна.

Пахло какими-то ночными цветами, резко и свежо.

– Это Авалон? – спросила Керидвен.

Эльфин тихо засмеялся.

– Это Камелот. Мы в саду возле дворца епископа Кентерберийского. Придется его побеспокоить… – он обернулся и заглянул ей в лицо. – Как ты?

Керидвен прислушалась. Было хорошо, что вокруг так темно. Так тихо. Где-то в траве скрипел сверчок и пела ночная жабка. Керидвен вдруг вспомнила сказку – про то, что в голове самой уродливой жабы прячется самый красивый драгоценный камень. Только, чтобы его достать, жабу надо убить, и пока никому не удавалось его найти – наверное, потому что убитые жабы были недостаточно уродливые… Керидвен вдруг ощутила, что мерзнет, и поплотней перехватила платок у горла.