О, боже, снова Париж! Наблюдая за французами - стр. 2

– La priorité à droite? – уточнил я. Вот уж поистине самый тупой и самый опасный закон в западном мире. Это французы придумали, что автомобиль, который выезжает справа, имеет преимущественное право проезда. Ты можешь катить по тому, что называется главной дорогой и выглядит соответствующе, но если вдруг с какой-нибудь незаметной тропки выскочит машина и снесет тебе полкузова вместе с твоей семьей, в действиях водителя, которой даже не удосужился посмотреть по сторонам, не будет ничего противоправного, потому что он выехал справа. – На круге нет priorité à droite.

– На круге? – Француз спустил очки к кончику носа и огляделся, как будто только что заметил поросший травой островок безопасности рядом со своей машиной.

Судя по всему, он разглядел и круговую дорогу с четырьмя или пятью выездами в разных направлениях.

– Что за merde[6] эти круги, – произнес он со стоном, выражая отношение к круговому движению значительной части французов, которые, похоже, не знают, для чего предназначены кольцевые развязки. Может, чтобы обеспечить работой муниципальных садовников? – Это ведь английское изобретение, не так ли?

– Да. Мы придумали их в целях безопасности. Франция все-таки технологичная нация, поэтому мы не предполагали, что у вас возникнут проблемы с круговым движением. В конце концов, вы ведь даже умеете открывать устрицы. – Я рискнул ввернуть в свою шутку безумно трудное слово «huîtres»[7], и не зря, потому что эффект был достигнут.

– Et vous, vous êtes anglais[8], – подала гневный голос мужеподобная супруга француза, склонившись к рулю. По крайней мере, она обратилась ко мне на «вы». – Вы, англичане, понятия не имеете, как ездить справа, – прибавила она с неприязнью.

– Ну, а у вашего мужа какие будут претензии? – спросил я.

Она схватила мужа за руку и что-то яростно зашептала ему на ухо. Он кивнул.

Я догадался о том, что она ему сказала, лишь когда он включил зажигание и резко сдал назад. Две машины разъединились, как взмокшие любовники после соития. В следующее мгновение внедорожник аккуратно развернулся и укатил прочь туда, откуда появился.

Пока он набирал скорость, я успел запомнить номера и, что совершенно бесполезно, физиономии длинноволосых мальчишек, которые ухмылялись мне сквозь заднее стекло. Папа только что стал лихим героем их собственного роуд-муви[9]. Французы обожают роуд-муви. Только они говорят «ле род-му-ви».

– Что ты ему сказал? – спросила Флоранс.

– Ничего такого оскорбительного. Он, вероятно, думает, что я не знаю, как заявить на него, потому что я англичанин.