Няня для волшебника - стр. 23

Дора отрицательно мотнула головой.

- Нет. У нас ведь нет магии. Зато есть технологии.

Артефакт издавал едва слышное легкое жужжание. Дора смотрела на него с таким видом, словно перед ней было настоящее чудо. Технологии, тоже мне. Разве они могут подарить ощущение прикосновения к настоящему волшебству?

- Ваши технологии плохо вам помогают, - заметил я. – Войны никуда не делись, верно?

Дора кивнула. Артефакт чирикнул и свалился в ее подставленную ладонь.

- Везде свои проблемы, - сказала она. – И своя несправедливость. Меня не восстановили в институте. А от вас ушла жена. И нам не помогли ни магия, ни технологии. И вообще, у вас рабство есть.

С этим было сложно спорить. Я лишь кивнул, ощутив, как боль потери в очередной раз царапнула в груди. Я любил Ингу и был благодарен судьбе за эту любовь, но теперь уже ничего нельзя было исправить. Ничего.

И этой дерзкой иномирянке не стоило говорить об этом. Мои семейные отношения – не ее умишка дело.

- Мой развод тебя не касается, - сказал я так жестко, чтоб не оставлять возможности для превратных толкований. – Больше не упоминай о нем. Это понятно?

Дора снова посмотрела на меня с сочувствием. Она воспринимала меня как ребенка, который не мог ни ходить, ни есть самостоятельно, но при этом бунтует против того, кто кладет еду ему в рот.

Я не любил злиться. Злость всегда была для меня разрушительным чувством. Но сейчас она снова начинала кипеть во мне, и я не знал, что с этим делать.

Я признавал, что меня бросила любимая женщина. Ушла сразу же, как только я превратился в кусок мяса. И эта история моего крушения и слабости стала всеобщим достоянием. Весь Мир был в курсе, кто-то жалел меня, кто-то злорадствовал, и я прекрасно бы обошелся и без сочувствия, и без злобы.

Семейные дела Цетше всегда были семейными делами Цетше. А теперь в них сунула нос девчонка из другого мира.

- Я все поняла, милорд Мартин, - миролюбиво сказала Дора. – А сейчас вам пора вернуться в комнату.

Мне оставалось лишь подчиниться.

2. Глава 2.

Глава 2

(Дора)

Да уж, похоже, мои неприятности только начинались.

Мартин из моего сна и Мартин, который сейчас угрюмо сидел в своей комнате, были двумя разными людьми, совершенно непохожими друг на друга. Мне приснился добрый, сильный и смелый человек – а наяву он оказался упрямым и капризным, и в нем не было ни следа ни доброты, ни силы.

Дикий помещик, который собирался выпороть меня на конюшне, вот и весь Мартин Цетше.

Я смотрела на него и не могла не вспоминать бабушку. Она очень любила меня до болезни, она заменила мне погибших родителей – и возненавидела какой-то страшной, запредельной ненавистью, когда слегла и лишилась рассудка. И мне хотелось закричать в лицо Мартину то же самое, что я когда-то все же закричала бабушке, измотанная ее злобой и непрерывной матерной бранью: