Няня для родного сына - стр. 11
На пятый день абсолютно бесполезного существования я категорически отказалась пить эту мерзость.
– Бабуль, можешь не стараться, и не вонять этой гадостью на весь дом! Я больше пить это не буду!
Но вместо того, чтобы привести тысячу и одну причину, ба вздохнула.
– Ну, слава богу! Я думала, ты дольше будешь безропотно делать, что тебе говорят.
Не поняла?
– Так ты специально выбрала самые мерзкие травы?
– Конечно! Но не настолько они мерзкие! Очищают кровь и желудок. Так что ничего не зря! А вот то, что ты могла даже помои пить, это было плохо. А так хоть какая-то воля появилась.
– Ты вот без своих нравоучений не можешь, да?
– А как ты хотела? Пока я жива, терпи! Или ты думаешь, я буду спокойно смотреть, как ты медленно угасаешь? А вот хренушки! Хотя корешок хрена тоже надо было добавить! Что-то я запамятовала, – бабуля даже расстроилась. – Вот ядрёненький напиточек бы был! И главное – полезный!
– Ба! – она прекрасно знала, что я не люблю запах хрена. И её любимую смесь: «Помидор, чеснок и хрен – будешь как Софи Лорен!» – на дух не выношу!
– Не бакай! Марш за стол, я сказала! Одни глазюки остались, кожа да кости! Всех привидений краше!
– А я, может, к конкурсу Мисс Привидение готовлюсь?
– Я тебе сейчас приготовлюсь! Меня пожалей! Сколько я ещё мучиться буду, на тебя глядя?
– Прости, бабуль! Я не хочу есть.
– А надо!
Пришлось запихнуть в себя несколько ложек бульона.
– Ника, не нервируй меня! Ешь, я сказала!
– Бабуль, а где мой телефон?
– Зачем он тебе? – насторожилась ба.
– Пока не знаю.
Мне стало интересно, а куда делись мои вещи?
– В сумке они. Так и стоят. Хотела постирать. Да всё руки не доходили.
Прошла в комнату и поставила сумку на кровать, долго не решаясь расстегнуть молнию.
– Ника, подожди! Я уберу кое-что, – всполошилась бабуля. В роддом я брала с собой и детские вещи, так планировала находиться в палате «мать и дитя».
– Всё нормально, ба, не беспокойся. Истерики не будет. Слёз тоже. Нет их больше.
Но в сумке детских вещей не оказалось.
Совсем.
– Ба, ты точно ничего не вытаскивала? – переспросила бабушку.
– Ника, рановато ты меня в склерозницы записала. Я тебе всех, начиная с Рюриковичей и заканчивая Романовыми без запинки назвать могу.
Это ба может! Даже сомневаться не приходится. Но вот куда делись детские вещи? Было странным.
– Ника, может, ты их сама там оставила? – Предположила ба. – Отдала соседке своей, раз тебе не нужны?
– Может.
Только вот этого я тоже не помнила. Соседку помнила. Даже то, что она сына назвала также, тоже помнила. А вот чтобы вещи отдавала – не помнила.