Новые законы. - стр. 157
Пролистывая страницы прошлого, он с отчаянием вспоминал, что нечто подобное чувствовал ещё до встречи с Китэрией. Впервые это случилось с ним в ночь, когда он увидел странный сон о девушке с вересковыми волосами. События того видения стёрлись из его памяти, но смутное, удушливое ощущение обреченности и какая-то болезненная нега, поглощающая его словно болото, осела тогда воспоминанием.
Если бы в день, когда Шема предрекла ему поражение, она поведала о разбивательнице сердец, он бы расхохотался ей в лицо. Теперь же Таймару было не до смеха. Две недели, проведённые в тесной спайке с лилулай, сделали своё роковое дело – прежде свободный от любовных недугов, князь стал их добровольным пленником. Он уже не мог сопротивляться чарам Китэрии, он мог лишь увядать, моря себя голодом и сражаясь с бессонницей.
Но больше всего князя мучила даже не сама эта агония, а стыд, потому что всем обрушившимся на него заботам, он предпочитал заботы о ней. На первом месте у будущего правителя были не нависшие над Роглуаром атмосферные катастрофы, ни соглашения с соседним княжеством, ни добытые трофеи или же новые невероятные открытия, сулящие технический прорыв, и даже не военный поход на Валамар, о котором он думал всё реже, а маленькая девчонка, живущая прямо над его спальней. В любую минуту она могла сделать его либо самым счастливым человеком на свете, либо самым несчастным. И от того, что его собственное благополучие зависило теперь не от него самого, а от несносной валамарки, Таймара скручивало, как канат. Он был близок к тому, чтобы его страсть сменилась ненавистью, и лишь инстинкт охотника подстёгивал его, нашёптывая по ночам разного рода стратегии, уловки и ходы.
Но что бы он не предпринимал, как бы ласков и сдержан не был с лилулай, её чувствительная натура считывала угрозу. Китэрия боялась князя так же, как и его подданные, а может и больше. И как только он улавливал её страх, тот сжимал и его измотанное сердце. Таймар задыхался от этого чувства не меньше самой этэри, распаляясь в такие минуты ещё больше, что повергало нежную Китэрию в глубокие бездны отчаяния. Как извлечь и её, и себя из тех чёрных глубин, в которых они порой оказывались, Таймар не знал, он мог лишь замыкаться в кругу страха и боли, раня их обоих.
И всё же он искал решения, надеялся, что рано или поздно обнаружится выход из лабиринта этих убийственных страстей. А пока Таймар его искал, насущные дела довлели над ним всё сильнее. Накопившиеся вопросы не просто требовали скорейших решений, а начали стучаться в его двери.