Новые сказки. Книга VIII - стр. 4
– Да, конечно, если мы не будем добрыми и не будем всех любить, Ангел к нам больше не прилетит, – улыбнулся, а потом вздохнул Матвей, вспоминая их ночное путешествие.
– Дашенька, ведь мы с тобой видели северное сияние! Но мы никому ничего не расскажем. Это будет наша хорошая тайна, как маленькое солнышко. Скоро придёт весна, а потом лето, и мы увидим радугу. А сегодня пойдём кататься на санках!
Они подбежали к окну и увидели, что дорожки во дворе уже почищены и дворник выравнивает снежную горку. В воздухе порхали белые снежинки, и ветер завивал их в потоки, представляя всякие прозрачные фигурки – кружащихся бабочек, летящих птиц, белых медведей и прозрачных лошадок с серебряными копытцами.
Будет музыка
Ольга Альтовская
В доме на краю села жили две сестры – Ингрид и Марта – с маленьким братом Гансом. Они жили одни, без родителей, но соседи не любили заходить к ним, потому что из дома всегда раздавалась громкая и ужасно некрасивая музыка. Там кто-то очень плохо играл на скрипке. Но не только соседей раздражала эта музыка. В доме от неё тоже было неспокойно. Когда она начинала звучать, Ганс надевал на голову тёплую шапку и залезал под толстое одеяло, чтобы не слышать её, а Ингрид затыкала уши пальцами и пыталась найти хоть один уголок, где бы эта музыка была не слышна.
«Боже, когда же это закончится!» – думала Ингрид. Но этот кошмар настигал её повсюду. Душераздирающие звуки, кажется, вытягивали из неё все жилы, терзали слух и нервы. И этому, казалось, не будет конца!
А началось это тогда, когда её сестра Марта, глухая от рождения, найдя в сундуке старую отцовскую скрипку, решила заняться музыкой. Лучше бы она этого не делала! Лучше бы она занялась плетением корзин или ещё чем-нибудь тихим и спокойным. Но музыкальные занятия, видимо, доставляли глухой Марте неописуемое удовольствие. Что она представляла, какая музыка звучала в её душе, когда она мучила скрипку, неясно. Но часами, словно зачарованная, Марта водила смычком по струнам, терзая своей музыкой окружающих и несчастный инструмент. Закрыв глаза, она покачивалась в такт своим мелодиям и улыбалась. Так она могла играть бесконечно, не замечая ничего вокруг.
И однажды Ингрид, не выдержав, подошла к ней, заблаговременно заткнув поплотнее уши ватой, и потянула за гриф скрипки. И странно – видимо, скрипке это тоже всё порядком надоело – она поддалась усилию и потянулась за рукой Ингрид, как будто размякла и стала послушной, как пластилин. Марта играла, держа корпус, и не замечала, что происходит поблизости от неё. А рядом происходило настоящее чудо.