Новое о декабристах. Прощенные, оправданные и необнаруженные следствием участники тайных обществ и военных выступлений 1825–1826 гг. - стр. 67

Отмена решения об аресте Юрьева, вопреки первоначальному распоряжению, подтвержденному резолюцией императора, представляет собой ясно различимый водораздел в принятии решений об арестах участников «первоначального общества», т. е. Союза благоденствия и связанных с ним конспиративных организаций. После этого определяющее влияние на ход расследования и его направленность начала оказывать главная тенденция, диктуемая политической стороной дела и, следовательно, императором. Задача состояла в том, чтобы ограничить количество привлеченных к расследованию для того, чтобы избежать широких волн недовольства в обществе и представить раскрытое тайное общество малозначащим, незначительным образованием, малочисленной организацией, а заговор и мятеж – делом немногих злоумышленников. Эта тенденция нашла свое выражение в решении не привлекать к следствию менее «виновных», не участвовавших в политическом заговоре 1825 г. и в тайных обществах после 1822 г., года официального запрета конспиративных организаций.

В дальнейшем, по распоряжению императора участники ранних тайных обществ, о которых не было других показаний, помимо свидетельства об участии в Союзе благоденствия, к следствию не требовались. Это не означало, что каждое вновь выявленное имя члена Союза благоденствия оставалось полностью без внимания следователей. Главным следственным действием в их отношении обыкновенно являлось собирание справок, отбор показаний у арестованных членов тайного общества. Цель вполне понятна: выяснение степени причастности вновь «открытого» лица к декабристской конспирации, а главное – подтверждение факта отхода от тайного общества и отсутствия связей с ним вплоть до последнего времени его существования. Следствие стремилось выяснить, участвовало ли вновь обнаруженное лицо в последних по времени «злоумышленных» тайных обществах, знало ли о политических намерениях и планах военных выступлений.

Новая тенденция отчетливо отразилась на изучении сведений из обширного списка членов тайных обществ, представленного Е. П. Оболенским 21 января. В той его части, что касалась Союза благоденствия, имелось значительное количество новых имен. Однако никаких распоряжений о немедленном аресте или учреждении надзора за многочисленными вновь обнаруженными участниками конспиративных организаций уже не последовало[219].

Итак, первоначальным источником данных о составе ранних тайных обществ стали подробные показания видных деятелей декабристского союза Трубецкого, Оболенского, Пестеля, Бурцова, А. Н. Муравьева, Якушкина и некоторых других, нередко сопровождаемые обширными перечнями членов. Важнейшими с точки зрения выявления состава Союза благоденствия и других ранних тайных обществ нужно признать показания Трубецкого, Бурцова и Оболенского.