Новик (книга 1 и 2) - стр. 81
Харцызы недовольно заворчали — они ж все отступники, и Корсак поднял голос, перебивая гомон.
— А вдруг это не так? Что если на небесах другое мнение имеют? Сунется моя душа к вратам заветным, а святой Петр ухватит за шкирку и как рявкнет: «Куда прешь, пес шелудивый?! Брысь в Пекло, пока не очистишься!» И законопатят меня на муки адские, невыносимые… Туда, где только огонь, плач и скрежет зубовный. Лет на сто… а то и более.
Похоже, разбойников проняло. Они не подали виду, особенно атаман, но взгляд опустили. Не задумывались об этом, но ведь знали, что легче вьючному коню в игольное ушко протиснуться, чем душам их очиститься. Оттого и свирепствовали, что обратный путь лиходеям заказан был. Как прокаженные стремятся заразить здоровых, так и им сладко было отнимать чужую жизнь, зная что проклятые и хуже все равно не будет. Поэтому, в следующее мгновение на запорожца уставилась дюжина горящих ненавистью глаз.
— Вот я и думаю… — заторопился тот, понимая, то еще мгновение и его перестанут слушать. — Может, здесь помучиться напоследок? День, два… даже неделя… это ж не вечность. А святой Петр, глядишь, перенесенные страдания и засчитает. Стоит овчинка выделки или нет, как думаете?
Ответа на свой вопрос Иван не услышал. Поскольку Дьяк в этот момент зачем-то посмотрел в сторону его побратима и аж покраснел от злости. Как только не лопнул?..
— Остолопы! — заорал, брызжа слюной. — Уши развесили! А пока этот нам зубы заговаривал — второй сбежал!.. Догнать! Поймать! На кол! Обоих!
И давая выход злобе, с такой силой врезал Корсаку кулаком в зубы, что у того в глазах померкло, — и запорожец опять рухнул наземь, как неживой
8. Глава 8
— Да, Иван… — помотал головой Полупуд. — Казак ты, скажу откровенно, так себе, как и все мы, грешные. Из самопала в стену куреня с пяти шагов попадаешь. Саблю в руке тоже крепко держишь, ветром не выдует… Зато языком ворочать умеешь не чета другим. Слова как картечь из гаковницы вылетают. [Гаковницы — европейские крепостные дульнозарядные ружья XV—XVI веков. с крюками («гаками») под стволами, которые зацеплялись за крепостную стену с целью уменьшения отдачи при выстреле. В России использовался термин «затинная пищаль», то есть, предназначенная для стрельбы «из-за тына» (частокола)]
— Вот те святой крест, — размашисто перекрестился Корсак. — Ни одного слова не соврал. Как на исповеди. Чистая правда…
— Да я верю, верю… — успокоил его Василий. — Хотел бы соврать, придумал бы ловчее. Сказывай, что дальше было.
— Дальше… — Иван набил трубку, раскурил не торопясь и прикрыл глаза. Возвращаясь мыслями в прошлое. — Не знаю, сколько я провалялся без памяти, но когда очнулся от крепкого пинка, небо уже серело. Харцызы бродили лютые, как шершни у разоренного гнезда. Только и знали, что переругиваться. Из их настроения и услышанного я понял: Лаврина поймать не удалось. Ушел… Это известие и мне сил придало. Был уверен, побратим не оставит в беде. Что-нибудь да придумает…