Новик (книга 1 и 2) - стр. 47
Не скажу, что проникся. Но в целом малоприятная картина. Особенно, как ее Джек Лондон описывал. Здесь, не там… Но мороз и нехватка провизии…
— А из-за спешки пришлось беку поручить, — продолжал Василий. — Лучше него это дело никто не спроворит. Каждый татарин — прирожденный живодер.
— Доверяешь?..
— Я, может, и не самый умный на ярмарке, но и не последний дурень в селе… — хмыкнул запорожец. — Сафар-бей поклялся головой пророка Магомета, что не сбежит и ничего супротив нас замышлять не станет. А для муслема, особенно для совершившего хадж — это одна из самых священных клятв. И тому, кто ее нарушит, не видать Райского сада и гурий, как собственных ушей.
«Фантастика! — я даже головой мотнул. — Смертельные враги верят один другому на слово. Расскажи кому в моем времени, обхохочутся. Еще и прибавят, что-то типа: «Страна не пуганных идиотов» или «Лохов учить надо» и влет подкинут с десяток идей, как с этого прибыток поиметь. У нас же друзья-товарищи, сообща нахлебавшиеся лиха от наездов и слопавшие вместе не один пуд соли, подписав кучу бумаг, проверенных юристами и заверенных нотариусами, каждый день и час ждут от партнера подвоха. А то и киллера… если запахнет реальными деньгами. М-дя… В том ли направлении мы движемся, господа-товарищи? Уверенны, что развитие цивилизации стоит потери таких моральных качеств?»
Жаль, вопрос мой останется без ответа. Потому как и задать-то его некому. Ни сейчас и здесь, ни в той, прошлой жизни. Которая будущая… И, откровенно говоря, с каждым днем, прожитым в прошлом, нравится мне все меньше.
— Как на Сечь отправимся, рога с собою возьмем… В предместье живет Максим Хрущ, резчик — золотые руки. Он нам из них что ни захотим смастерит. Хоть кубок для меда, хоть пороховницу. Или сигнальный рог… Станешь атаманом — будешь его ревом казаков в бой посылать.
— Все шутишь…
— И в мыслях не держал… — серьезно ответил Полупуд. — Вот только имя тебе надобно казацкое дать. Как по обычаю полагается. Хорошее прозвище — и такое, чтобы братчики не возражали.
Он замолчал, задумался… Я слегка запаниковал. Имя, если что, и сменить можно, а кличка — это навсегда. Не смола. Пристанет — не отдерешь.
— Трясило?.. Хмель?.. Сулема?.. Сагайдачный?.. О… Есть! Когда расскажу хлопцам, нашу историю, думаю, согласятся… Так что, новик Петро, роду и звания неизвестного, отныне и покуда казаковать станешь — зваться тебе Петром Ангелом.
Василий прищурился, как бы примеряя на меня прозвище. Как лежит… Не жмет ли в плечах, не обвисает…
— А что, неплохо звучит. Куренной атаман войска Запорожского Низового Петр Ангел! — Василий слегка толкнул меня локтем в бок. — Чего замер, как истукан? Кланяйся крестному в пояс и благодари, пока не передумал! Ну, и магарыч с тебя, само собой, полагается. За такое прозвище — ведро, не меньше. Как только до ближайшего шинка доберемся.