Новик (книга 1 и 2) - стр. 17
«Куда?! — я чуть снова не проговорился и едва успел проглотить уже срывающиеся с языка слова. Зато, замычал качественно, помогая себе бурными жестами, что должно было означать: — Я не хочу лезть в могилу! Зачем? Лучше в кустах пережду»
— Боишься мертвецов, что ли? — вздел брови Полупуд. — Ну, это ты зря. По нонешним временам, покойники самый смирный народ. Полночью, в полнолуние, положим, я и сам не стал бы рисковать, но среди белого дня… чего опасаться? Беда не в земле лежит, а на коне скачет.
Все равно, не убедил. День или ночь — пофиг. В могилу не полезу. Я упрямо помотал головой и на всякий случай попятился.
— Ладно, ладно… — уступил казак. Видимо, не было времени на дебаты. — У каждого свои причуды. Схоронись в кустах… Да поживее. Слышишь: басурманин коня не жалеет. Вот-вот у переправы покажется… Стой!
Полупуд вопреки своему же приказу сохранять тишину рявкнул так, что я аж присел.
— Совсем заморочил голову… Сорочку снимай! Меня ж одетым привязали…
«Черт! Хорошо что Василий вспомнил. Иначе, всей засаде гаплык… Вряд ли татарин решил бы, что рубаху муравьи сожрали. А заподозрив неладное, вполне мог изрешетить казака стрелами, даже не приближаясь».
* * *
Немым я прикидываюсь понарошку, а вот глухой, похоже, без притворства. Потому что топот копыт услыхал почти одновременно с тем, как скачущий неторопливой рысью всадник показался на противоположном берегу. К этому времени я успел не только в кустах залечь и затаиться, но и до тридцати досчитать… Интересно, на каком же тогда расстоянии казак Василий его услышал? Получается, километра за три, не меньше.
Татарин пустил коня вброд, а сам, привстал в стременах и внимательно огляделся по сторонам. То место, где я прятался, настолько ему не понравилось, что воин попридержал коня и остановился, не выезжая на берег. Нет, заметить меня он не мог. Спрятался я хорошо. Но, одного не учел — рой мошкары… Голый человек для них, как пиршественный стол, так что на запах пота слетелась комашня со всей округи. Хорошо, хоть не лошадиные оводы... И не заметить вьющуюся надо мной тучу мог только слепой…
Но тут татарин, видимо, очень кстати вспомнил, что примерно в это же место вчера отволокли труп зарубленного невольника, и успокоился. Даже ухмыльнулся… Нас разделяло не больше двадцати шагов, так что мне хорошо было видно, как зашевелились на темном и круглом, как подгорелый блин лице ордынца, тонкие тараканьи усы. Теперь татарина интересовал только Полупуд.
Казак, кстати, весьма правдоподобно изображал потерю сознания. Висел на вербе, безвольно согнув колени… и даже не дышал, кажется… Если б не знал правды — я бы поверил.