Новеллы. Второй том - стр. 20
– Ты согрешила, от твоего греха душа твоя страдает, болеет. Результат этих страданий – бельмо. Хочешь, чтобы оно исчезло – покайся, постыдись того, что ты сделала…
Екатерина закрыла лицо руками и расплакалась, опустившись на траву.
– Катя! Катюша! Что случилось? Почему ты плачешь? Я ничего не понимаю! Что, черт побери, происходит? – подбежал Володя. – У тебя что-то с глазом?
Она кивнула и тихо произнесла:
– У меня бельмо появиться может.
– Появится, так появится. Найдем хорошую клинику в Москве, поедем и сделаем все, что нужно! Причем тут этот старик?
– А если дорогая операция? – Екатерина подала одну руку Володе, другой отерла слезы и встала с земли.
– Значит, дорогая операция. У нас есть что продать, есть чем заработать, не хватит – так займем у знакомых. Сейчас за деньги можно решить любую проблему, – Владимир обнял Екатерину за плечи и повел ее назад. – Дорогая, ты понимаешь, что беспокоишься из-за того, что вообще может не случиться! Мало ли что взбрело в голову одному старику! А вдруг он сумасшедший?! – добавил он возмущенно, когда они подошли к калитке.
Тимур остался наедине с дедом. Они встретились взглядами.
– Ну, ты даёшь, дед! Зачем доводить ее до слез?
– Ступай сейчас, – только и сказал старый Аким, вернувшись к своей рябине.
Прошло несколько месяцев. Осенние листопады в небольшом южном городе сменились пронизывающими холодными ветрами. Екатерина простыла и мучилась от не проходящего насморка, да еще это бельмо. Сама мысль о нем была для Екатерины болезненна, не зря говорят, «словно бельмо на глазу», но… бельмо действительно вернулось на прежнее место, как и предсказывал старый целитель.
– Ну, дед, – только и произнес Владимир, когда перед ним предстала заплаканная Екатерина в свадебном платье. Бельмо появилось в тот самый момент, когда они решили пройтись по магазинам и выбрать невесте наряд к предстоящему торжеству. – Собирайся сейчас же! Через два дня вылетаем в Москву, остановимся у моих друзей и проконсультируемся сразу с несколькими специалистами в этой области, – Владимир много лет отдал собственному бизнесу и очень ценил деловой и прагматичный подход во всем.
– А как же наша свадьба? – Екатерина не могла сдержать слез, она так долго этого ждала, и вот снова ее мечтам не суждено сбыться.
– Вылечим тебя, приедем обратно домой и поженимся. Ничего страшного в том, что по состоянию здоровья мы перенесем дату регистрации.
– Я знала, что надо было отдать ему тогда «Жигули», – ноющим, капризным тоном подростка протянула Екатерина.
Она злилась! В первую очередь на себя, конечно. Потом на Тимура – за то, что тот вообще подарил ей надежду на исцеление и на другую, такую желанную для нее жизнь. На его деда, который говорил то слишком прямо, то совсем уж загадками, и так и не смог просто объяснить, как исцелиться. И на Владимира Екатерина тоже злилась. Она не ожидала, что он так легко перенесет их свадьбу, к которой она готовилась последние месяцы и о которой мечтала больше двадцати лет непрерывного одиночества. Екатерина злилась на его расчетливость и очень боялась, что будущий жених везет ее на операцию, потому что с бельмом она ему будет не нужна. В этом она была абсолютно уверена. Даже себе с бельмом на глазу она была не нужна. Она это слишком хорошо знала, потому что других чувств к себе не испытывала с того самого момента, когда в двадцать лет белая пленка впервые покрыла ее глаз.