Ночные проповеди - стр. 39
В парке Ваймангу роботов было не меньше, чем валлаби[14]. И вели себя машины куда тише и незаметней. Кроме дюжины с лишним нанятых, если можно так выразиться, Институтом для работы в шоу, Вермелен замечал роботов лишь пару раз в неделю. А из разговоров с Кэмпбеллом знал, что их в парке больше сотни. То есть десятая часть всех когда-либо построенных гуманоидных машин – и четверть всех уцелевших. После спонтанного возникновения самосознания среди боевых роботов во время Войн за веру наступил период интереса к человекоподобным роботам, в их создание пустили крупные инвестиции. Как выяснилось, напрасные, опиравшиеся на ущербную бизнес-модель. Тогдашний глава маркетингового отдела «Сони» полагал, что новых роботов будут покупать по соображениям престижа. Но оказалось, их нельзя ни продать, ни нанять. Само собой, у них не было человеческих прав, но никто не захотел рисковать – ведь саму возможность распоряжаться разумным существом как вещью можно оспорить в суде. Но окончательно потопило программу выпуска роботов не это. Возможно, «Сони» удалось бы на них как следует заработать, если бы это действительно стало престижным. Вместо этого произошел полный провал рекламной кампании. Никого бы не обеспокоил робот, выглядящий как машина. Люди приняли бы и безукоризненно точного андроида. Но роботы, которые выглядели почти как люди, но при этом явно от них отличались, вызывали страх и отвращение. У этого явления давно существовало название: «зловещая долина» – крайне негативная оценка людьми почти человекоподобных существ. К сожалению, новые роботы оказались на самом дне этой долины.
К тому же они прекрасно распознавали человеческие эмоции и выражения лиц, ведь их разум возник, в первую очередь, благодаря безжалостному отбору на полях сражений, постоянной селекции тех, кто лучше других мог предсказать обстановку, обладал более совершенным интеллектом. Этот эффект могли воспроизвести, но не регулировать. В результате из-за обостренной способности к сопереживанию и крайне негативной реакции со стороны людей у роботов возник весьма нелестный образ собственного «я».
Большинство из той злосчастной тысячи просто перекочевали в более функциональные тела. У остальных же телесность стала слишком важной частью личности, и отказаться от нее они не смогли. Пара сотен человекоподобных роботов отправилась работать на космические лифты, где – к немалому удивлению всех, кроме них самих, – человеческая форма тела оказалась идеально подходящей для работы. Особенно хорошо они годились для обслуживания и ремонта лифтов, поскольку могли делать все то же, что и человек, используя предназначенное для человека оборудование, но при этом не боялись радиации и не нуждались в системах жизнеобеспечения. Некоторые роботы устроились телохранителями, вышибалами, то есть там, где пугать людей было частью служебных обязанностей.