Ночные - стр. 53
– Ещё нет, но обещал передать.
Вскоре царь и его возлюбленная уже располагали необходимыми знаниями.
Часть сведений они нашли в самих старых материалах из храмового архива, часть послал во сне покровитель-тень. Так в великий праздник Нового к’атуна были принесены совсем другие жертвы и проведены совсем другие ритуалы.
Люди восприняли резкую реформу с недоверием, тем более что все дорогие товары, ягуарова доля урожая, ценных изделий скульпторов и ювелиров тоже шли на ублажение потенциальных спасителей, в которых особо никто не верил. Но последствия недовольств проявились позже.
Пока что, стоило десятому правителю Баакуля отойти ко сну после многодневных празднеств, он встретился с шестью незнакомыми, пугающими своей чуждостью божествами.
Первым был добродушный, полноватый бог с головой какого-то ушастого животного с хоботом.
Второй – женщина с холодными глазами и седыми волосами, одетая в меха и кожу, будто со страшного мороза.
Третьим – некто смуглый и со щупальцами вместо рук, украшенный раковинами и сложными геометрическими татуировками.
Все они сочувственно выслушали предсказание, но объяснили, что не могут влиять на территории, где нет давней традиции их почитания.
Три других бога держались в отдалении.
Один из них казался и вовсе поджарой помесью человека и птицы с тонким длинным клювом, от которой ему тоже досталась голова; он словно бы никак не мог определиться и временами принимал облик обезьяны с гривой.
Другой был одноглазым могучим старцем, сопровождаемым двумя экзотическими птицами с раскатистым голосом.
Последний же был высоким и очень красивым, с глазами цвета ночного чёрного океана.
Царь-провидец, заметив, что у этих двух кожа такая же бледная, как у жестоких захватчиков из видения, спросил, не управляют ли они, случайно, этим неизвестным народом. Увы: одноглазый объяснил, что их помнят, но уже давно не почитают должным образом даже на их землях, а значит – лишь временно – они обладают ещё меньшей силой, чем трое первых. Зато он рассказал, как эффективнее убивать врагов, заодно способствуя возрождению его культа, с помощью копья и специального посвящения. Птицеголовый предложил на худой конец озаботиться сохранением если не людей, то знаний. Оба получили благодарность за мудрые советы. Последний из призванных, чьи волосы в тон глазам, развиваясь, смешивались с ночным мраком, безмолвствовал. Но именно он остался, когда остальные ушли.
– Я ожидал от них большего, – наконец прошелестел его голос, показавшийся Муваан-Мату знакомым. – Видимо, сильнее признанные и отражённые в материальном мире, они больше зависят от правил.