Ночной убийца - стр. 25
Глава 3
Ответ из управления НКВД на железнодорожном транспорте пришел через два дня. По предоставленному фото убитого незнакомца один из проводников дальневосточного экспресса узнал своего пассажира. Самолетом из Иркутска проводник отправлен в Москву на военном самолете. Шелестов, увидев телеграмму, облегченно вздохнул: ну, хоть какая-то ниточка.
– Виктор, бери в оборот проводника, вытряси из него всю информацию, все, что он только может вспомнить! Бориса я посажу на допросы Кузина. Он сможет разыскать в его прошлом многие связи. Я не хочу сказать, что не доверяю Кузину, но связь его с этим Овсянниковым слишком настораживает. Да еще в Москве и именно сейчас! Мы обязаны проверить и на сто процентов убедиться, что Кузин или завербован иностранной разведкой, или он непричастен к шпионской деятельности.
Буторин приехал на аэродром, оставив машину у КПП. Отсюда он смотрел, как садится на поле скоростной учебный «ЯК-спарка». Вот машина подрулила к краю поля, где техники помогли подставить переносную лестницу и спустить вниз невысокого щуплого мужчину в летном меховом комбинезоне, который был ему явно великоват. На дежурной «полуторке» аэродромные техники доставили мужчину на КПП.
– Получите, – улыбнулся старший наряда, подводя к Буторину мужчину и ставя рядом объемистый вещмешок. – Извините, придется его переодеть. Имущество казенное, не имеем права разбазаривать.
– Вы Лапшин? – спросил Виктор на всякий случай.
– Да… так точно, – кивнул мужчина и полез во внутренний карман за паспортом.
Лапшина укачало и сейчас откровенно подташнивало. Но проводник старался держаться молодцом, понимая, что дело государственной важности, раз его запросил в Москву НКВД, да еще военный самолет гоняли, чтобы побыстрее доставить важного свидетеля в столицу. Чтобы не терять времени, Буторин сам в комнате отдыха наряда помог Лапшину снять летный комбинезон и передал его дежурному. В вещмешке было форменное железнодорожное пальто и ботинки. Унты, в которых прилетел железнодорожник, пришлось тоже снимать и возвращать летчикам. У оперативника мелькнула мысль, а не предложить ли свидетелю сначала подкрепиться в столовой, но, посмотрев на его серое лицо, решил, что даже упоминание о еде может спровоцировать у этого человека рвоту.
Но все обошлось. Более привычная «земная» обстановка и свежий ветер из окна через опущенное стекло быстро сделали свое дело. Лицо Лапшина порозовело, и он перестал делать горлом судорожные глотательные движения. Буторин, сидя за рулем, начал расспрашивать.
– Итак, Гордей Максимович, давайте вспоминать. Возможно, вы там в Иркутске отвечали на эти вопросы, но мне хочется услышать ответы здесь и лично от вас. Нам придется вместе работать, так что рассказывайте, где вы видели того мужчину, которого вам показывали на фотографии, при каких обстоятельствах.