Ниже ватерлинии - стр. 18

– Она сегодня занята, мы не смогли встретиться.

– Отлично. Теперь ты отыгрываешься на мне. Хватит меня мучить, выключай свет, дай поспать.

– Ну давай сварим картофан, я есть хочу.

– О, боже, Верх, у тебя хоть картошка есть?

– Конечно, Пиля молодых бойцов прислал с камбуза, – Валера Полёткин по просьбе оставшихся в роте проверил камбуз, заступив помощником дежурного по училищу.

– А как варить ты собираешься?

– Кипятильником.

– Откуда у тебя кипятильник, Люся что ли подарила?

– Неважно.

Весь прикол идеи с картошкой ночью в том, что это было чистое ребячество, неподобающе курсантам пятого курса – самим варить картошку – ведь всегда можно заслать дневального с младших курсов, чтобы притащил что-нибудь поесть с камбуза. К тому же питаться училищной едой у нас считалось несолидно и даже неприлично для «без пяти минут лейтенантов». При таком раскладе получалось, что мы, как вечно голодные дети-первокурсники, втихаря под одеялом будем уминать пюрешку.

В этом заключалось наше курсантское братство – мы были на одной волне, понимали друг друга без слов и принимали без обид даже туповатые военно-морские шутки юмора.

Интересный момент. Игорь Верх, уволившись из ВС в своём первом резюме написал: умею управлять подводной лодкой, танком Т-72 и мотоциклом с коляской. Теперь руководит крупными бизнес-центрами.

Рассказал редактор этой книги Измаил Петров.

До службы на флоте Андрей работал в Калининграде, на судостроительном заводе «Янтарь». Строил корабли для ВМФ.

Служить попал на подводный крейсер проекта 667 БДРМ. Достойное продолжение пути для судостроителя.

Возвращается экипаж из командировки. Переподготовка в светлом городе Палдиски, в учебном центре, завершилась. В гостях хорошо, а в родной базе – привычнее. В Мурманске с поезда перешли верхним переходом через пути на Морской вокзал. Погрузились на маленький пассажирский пароходик и двинулись по Кольскому заливу. По пути зашли в Североморск, забрали футбольную команду, игравшую на первенство флота.

Электрик Саня, лучший корефан, зовёт:

– Пойдём-ка, покурим-ка… на палубе развеемся.

Вышли наверх. Глубоко вдохнули воздухом Баренцева моря. У каждого моря свой цвет и особенный запах. Баренцуха – тёмно-серая. Ни одного намёка на оттенки южных морей. Ничего лишнего. Строгие картины, тёмные сопки со стальным налётом, без пошлого глянца. Чёткий, величавый, аскетичный пейзаж: прочные камни, крутые утёсы, как и жители этого края, которых есть, за что уважать. Здесь, на краю земли, за Полярным Кругом люди трудятся и Родине служат. В награду за тёмную ретушь иногда по небу высыпается ярким разноцветьем Северное сияние. Неуловимо размашисто трепещется по небосводу космических цветов флагом. Или после длинной полярной ночи мутный диск солнца вылезает на несколько минут порадовать красными лучами при восходе и синхронном заходе.