Никто, кроме тебя - стр. 8
Лоан ничего не придпринимал. Твою мать!
– Уверен, ты не захочешь иметь дело со мной, ragazzо,2– запредельно спокойно ответил незнакомец.
Рицци зарычал, сжимая мою руку сильнее. Я воскликнула от горькой боли, возникшей в мышцах. Видно, наш незнакомец был старше «ragazzo» на лет пять. Рицци это не понравилось.
Между попытками оторваться от рук придурка, слышу глухой рык и тут же Романо отрывают от меня. Это был незнакомец. Он за воротник оттащил Рицци от меня.
Ощущая свободу, выдохнула, потирая место боли.
– Вы в порядке? – Лоан пытался подойти, но я отошла на шаг от своего телохранителя.
– Ты просто стоял! Разве не твоя работа защищать меня от таких мудаков? – держать язык за зубами уже не могла, – Продолжал бы так дальше, если бы он полез мне в трусы?
– Андреа! – слышу властный голос отца и вздрагиваю.
Вдруг замечаю, что незнакомец пропал. А мне ведь так хотелось узнать его имя. Рицци поднимался с земли, вытирая капающую на подбородок кровь разбитой губы.
Марко спустился по ступеням и быстро опередил всех, возвышаясь надо мной. Горло оковами сжал страх. Нет, он не ударит меня перед всеми. Ведь так?
Мартина стояла у порога. Ее будущий муж рядом, а все остальные столпились за ними.
– Что ты себе позволяешь? – прошипел отец, зелёными глазами прожигая во мне дыру.
Снова оглядываю толпу. Мамы нет. Где она?
– Он приставал ко мне, – посмотрела на отца ответным взглядом.
Ни капли не вздрагивая. Хоть и в душе ураган страха. Но лучше умру, чем покажу страх перед таким, как он. Марко усмехнулся, оскалив белые зубы. Вот бы врезать, чтобы всю оставшеюся жизнь в протезе ходил.
– Молчи, – угрожающе прошептал он, и схватив за локоть, притянул к себе. Так близко, что очутился запах его сигарет. Наверняка только недавно закурил. – Ты опозорить меня решила? – он стиснул мою руку так сильно, что лицо исказилось.
Но я не показала ему своей боли, сжимая челюсть и смотря в ответ глазами полных ненависти. Вот бы можно было убить взглядом. Он бы давно гнил в могиле.
– Милый, – слышу голос появившейся мамы.
Прикоснувшись к мужу, она медленно оттянула его назад.
– Все смотрят, – и этого стало достаточно, чтобы оттолкнуть меня с отвращением.
Мама смотрела с сожалением. В глазах стояли слезы. Но она снова выбрала его. Снова ушла с ним. Ни ко мне. А к нему. Ради меня.
Семья Романо снисходительно оглядывала меня, поджав губы от разочарования, а Рицци с разъярённым видом пошел обратно в дом, как и все остальные. Тину силой заставили зайти.
Остаёмся Лоан и я. Плечи поникли, а лёгкие сжались от боли, как и горло, от нахлынувших слез. Я не заботилась о том, что босоногая, или, как сильно болит рука. Боль возникла от самого основания локтя до кисти рук.