Никон (сборник) - стр. 53

С хохотом, с топотом.

Савва стоял в сторонке, удивляясь забаве, а глаза сами собой искали и не находили.

– Не туда глядишь! Она вона где! – Настена, задрав остренький носик, повела им влево, и Савва увидел Енафу.

Енафа стояла с девушками, голову держала высоко, словно выглядывала что-то за головами веселящихся ездоков и «лошадок». Улыбалась и смеялась, да только и сама смеху своему не верила – невесть отчего грудь как обручами схватило.

– Подойди к ней, не бойся! – шепнула Настена.

Савве неловко было перед девчонкой труса праздновать, пошел, но в трех каких-то шагах вся его храбрость отхлынула к пяткам, и врос он в землю – не хуже дерева. А Енафа пуще того обмерла. Так и стояли – дуб с рябиной. Если бы не Настена, ветки бы в рост пустили. Однако шустрая сестренка Енафы снова оказалась промеж ними и шепнула:

– Емеля идет! Енафу кататься утянет.

Тут Савва встрепенулся и, опережая соперника, шагнул, раскорячась, к Енафе – ого, какой шаг-то пришлось сделать! И она, глядя перед собой, ледяная, не хуже сосульки, пошла с Саввой мимо надувшего губы Емели.

А как повезли их, как ударил им ветер в лицо, как зазвенел смех веселых возниц, вспыхнула Енафа пламенем. Держала руками Савву за шею, и горячи были дрожащие ее руки, и вся она трепетала, и Савве лихо подумалось:

«Не ходок ты боле, батюшка, по земле!»

И засмеялся! И Енафа, ткнувшись кокошником ему в грудь, тоже засмеялась. Все смеялись на лужку.

Один Емеля чесал ногтями волосатые свои медвежьи лапы.

Потом уж и Савва с Енафою бегали в оглоблях – катали других – и не глянули-то друг на друга ни разу, но уж до того были веселы и охочи до игр, что Настена, жалеючи обоих, головой покачала:

– Ну как телята!

При первых звездах самочинные кони повезли любезных седоков на поле. Савва с Енафой снова ехали.

– Дай в глаза тебе посмотреть! – шепнул Савва.

– Не смею! – жарко прошептала Енафа.

– Милая! – сказал он.

– Держи! – прошептала Енафа. – Не чую себя: кружится все!

На поле девушки повели хороводы.

– А ну-ка, поди сюды! – сказал Емеля, утягивая Савву за ракитов куст.

Несколько парней пошли с ними. Кто-то из них сказал:

– Ты, Емеля, не калечь малого, опять без воды насидимся!

– Да я его, как муху, – ответил Емеля, поднял с земли совсем не малую дубину и треснул себя по башке. Палка так и разлетелась. – Видал?

Савва вдруг шагнул к Емеле, нагнулся и тотчас встал, держа богатыря за ноги над собой.

– Надвое раздеру! – И бросил наземь.

И такая ярость была в этом кротком парнишечке, что все попятились.

Савва повернулся к парням, поклонился им:

– Не сердуйте на меня!