Нигилист-невидимка - стр. 20

– Должен уйти сам. Отречься. Обязан, – стал рубить, как по плахе, журналист, взгляд его остановился.

Воглев громко засопел.

Столовый нож как бы случайно звякнул о тарелку графини.

– Я нахожу эту пикировку забавной, господа, – заметила Морозова-Высоцкая. – Но существуют темы, едва ли подобающие для застолий даже в нашей либеральной среде.

Ежов послушно смолк.

– Рад, что вы разделяете мою позицию о пределах допустимого, Аполлинария Львовна, – с искренней признательностью ответил Савинков, которому не хотелось продолжать словопрение.

Графиня кивнула.

Воглев беззвучно затрясся, косясь на собеседников исподлобья, чем однако не вызвал их удивления или смущения.

– Простота… – выдавил он сквозь стиснутые зубы. – Дачная простота.

Савинков угостился папироской, которую предложил из портсигара Воглев. Расположились на скамеечке среди сосен в вышней части двора, удалённой от служб и соседей, и проезжей части, и всякого иного назойливого внимания.

– Расскажите, как там, в ссылке.

Савинков, чувствуя, что ему не подобает задавать обитателям конспиративной дачи вовсе никаких вопросов, касающихся их самих, проявил открытость.

– В Варшаве заметно лучше.

Сидели, дымили. К вечеру из травы налетала мошка. Квёлая, чухонская, не чета вологодской.

– Люди там хорошие, только много пьют и много болтают, – закончил Савинков, затянулся, протяжно выдохнул дым. – В ссылке – воля…

– Провокаторы?

– Их всегда следует опасаться. Серьёзные разговоры только с доверенными людьми.

Выслушав его, Воглев подумал, тряхнул головой, спросил предметно:

– Вы делу какому-нибудь обучены?

– Какому?

– Какому-нибудь практическому.

– У меня юридическое образование, полученное в Санкт-Петербургском университете и законченное в Германии.

– А такому делу, чтоб польза была?

Савинков замер. Напрягся. Помедлил. Спесиво поворотил к собеседнику лицо своё.

– Что вы имеете в виду?

– Химию. Технические науки, – конкретно прояснил тот.

– В этом случае настоящему делу мне придётся обучаться на месте, – с прохладцей ответил Савинков.

– Значит, готовы всё-таки?

– Давно готов. Я бежал, чтобы продолжить борьбу, а не тянуть до скончания ссылки. Лучше сгореть в деле, чем перегореть в спорах. Ежов прав, монархия изжила себя и теперь догнивает.

– Французскую революцию намерены делать?

– У власти одни слова и благие намерения. Все поступки совершаются людьми снизу.

– Снизу? – Воглев посмотрел с подозрением.

Савинков не обратил внимания и продолжал:

– Народ тёмен, это правда, но мы можем ему помочь. Наш долг – радеть за бесправных. Помогать им на стачках, организовывать, агитировать. Бороться за права забитых и угнетённых, используя полученное образование.