Незнакомцы на мосту - стр. 55
Под конец я позволил себе согласиться с их выводами.
Вторник, 10 сентября
Я поднялся необычайно рано, чтобы переработать черновик письменных показаний Абеля с детальной историей его ареста. Переделку я начал поздно вечером накануне. Эти свидетельства теперь должны были послужить основанием для нашего обращения о признании недействительными всех улик против полковника, захваченных при аресте.
Я переписал и отредактировал их так, чтобы они выглядели четкими, ясными и немногословными. Прилагательные я оставил только для описания погодных условий 21 июня и цвета чемоданов Абеля. Заявление основывалось на всем, что мне рассказал Абель, особенно на том, что он сообщил мне в пятницу: «Примерно в 7.30 утра в пятницу, 21 июня, меня разбудил стук в дверь. Поскольку ночь выдалась жаркой…»
Изложенная сжато и стильно история стала напоминать рассказы Хемингуэя. Поскольку методы, использованные правительственными агентами, применялись для захвата предполагаемого вражеского шпиона, рядовой обыватель не был бы ни встревожен ими, ни шокирован. В таком случае, посчитал бы он, цель оправдывает средства. Однако наши законы и конституционные гарантии одинаково распространялись на всех, включая таких подозреваемых, как Абель.
Правительственные агенты арестовали человека в его жилище и завладели всей его собственностью, не имея ордера ни на арест, ни на обыск помещения. Затем они втайне от всех доставили его в охраняемый лагерь для перемещенных лиц в Техасе и продержали там сорок семь дней, пять из которых без всякой связи с внешним миром, – все эти факты представлялись классическим образцом противозаконных действий, конец которым была призвана положить четвертая поправка к конституции США.
Четвертая поправка дает конституционные основания для каждого человека считать собственное жилье «своей крепостью». Она гарантирует:
«Право народа на охрану личности, жилища, бумаг и имущества от необоснованных обысков и арестов не должно нарушаться; ни один ордер не должен выдаваться иначе как при наличии достаточного основания, и он должен быть подтвержден присягой или торжественным заявлением и содержать подробное описание места, подлежащего обыску, личностей или предметов, подлежащих аресту».
Составляя черновик письменных показаний Абеля и размышляя над возможными последствиями его оглашения, я обнаружил, что испытываю смешанные чувства по поводу того, что совершили власти. Безусловно, стране необходимы сильные органы контрразведки, но нельзя приносить им в жертву наши конституционные права и традиционные свободы.