Нежеланная невеста. Звезда Черного дракона - стр. 19

После танцев у меня было так называемое свободное время, выделенное, как было написано в расписании, для занятий творчеством, лицезрения природы и медитаций. Я могла гулять по саду, который даже зимой оставался летним, читать и заниматься живописью или музыкой. Однако чаще всего я брала книгу для отвода глаз и вместе с ней засыпала на садовых качелях. Лея будила меня к ужину, который порою проходил в компании императрицы, а порою в одиночестве, а затем я принималась за домашние задания. Я очень скучала по урокам практической магии и, кто бы мог подумать, даже по старому-доброму магистру Бейлсу. Однако магией я должна была заняться уже в академии. И очень сильно хотела вернуться.

А еще я немного скучала по Даррелу. Иногда я вспоминала, как увидела его полуобнаженным, когда он тренировался на морозе. А иногда — как мы целовались на балу. Это воспоминание заставляло щеки гореть, а губы — подрагивать, и я тотчас начинала кусать их, пытаясь отогнать смущение. Правда, внутренний голос начинал ехидничать и говорить, что, вообще-то, Даррел мой будущий муж, чего это я смущаюсь? Пора привыкнуть к нему.

Мысль о том, что мы скоро поженимся, заставляла нервничать. Вся моя жизнь пошла не по плану! Но в тот момент, когда мне хотелось бросить все к эйховым псам и сбежать из дворца, я вспоминала историю своих родителей и деда. И понимала — я не имею права отступить. Я должна исполнить их волю.

Иногда я думала об Эштане. Мы больше не виделись с ним, но я продолжала переживать. Внутри сидело чувство вины перед ним, хотя я не сделала ему ничего плохого, ведь сама в некотором роде стала жертвой обстоятельств. Мне просто хотелось, чтобы такой хороший парень, как он, был счастлив.

А еще я вспоминала бедняжку Хэлли. В один из дней мне удалось получить разрешение от императрицы покинуть Небесный дворец и побывать в одном из Звездных храмов великой богини смерти. Там я зажгла свечи для тех, кто меня покинул.

Лавандовую — для Хэлли.

Хвойную — для дедушки Виктора.

Древесно-пряную — для папы.

И с ароматом ежевики и полевых трав — для мамы. Я была уверена, что ей понравится этот аромат.

Я мысленно просила небо подарить им посмертное счастье, и звуки певучей арфы наполняли меня грустью. В какой-то момент я поняла, что по залу ползет сизая дымка. И из нее выходит женский силуэт с распущенными волосами. Лица не видно — лишь сверкающие алые глаза. Моя тьма. Она снова пришла ко мне.

— Ты справишься, наследница, — сказала она мне. — Мы справимся вместе.

— Я не хочу тебя принимать, — ответила я. — Не хочу становится темной!