Нежеланная невеста. Звезда Черного дракона - стр. 10
На его лице появилась странная улыбка.
— Но, глядя сейчас на тебя, думаю, что эта любовь искренняя, — зачем-то сказал Элиот. — В отличие от другой.
— О чем ты?
— Ева Шевер. Ты действительно ее любил? — Его голос был таким, будто он знал гораздо больше, чем говорил. Даррел хотел задать ему несколько вопросов, но их прервали. В покоях появился личный секретарь Элиота, который, поклонившись принцу, принялся что-то шептать на ухо главе тайному отделу. Выражение его лица оставалось невозмутимым, но по тому, что Элиот несколько раз повертел перстень на указательном пальце, Даррел понял — что-то случилось.
— Что? — только и сказал он, когда секретарь удалился.
— Пришло сообщение из Шарранской тюрьмы. Побег, — коротко ответил Элиот.
— Кто сбежал? — отрывисто спросил Даррел.
Шарранская тюрьма славилась тем, что в ее камерах содержались самые опасные преступники со всей империи. Она надлежащим образом охранялась, и побеги были крайне редки. Последний — лет десять назад, не меньше.
— Алтея. Пророчица. Та, которая по свидетельствам очевидцев, говорила от имени богини Шиану. Интересно складывается картина. Что ж, думаю, мне пора. Спасибо за беседу, Даррел. Всегда приятно встретить тебя.
Элиот встал и коротко склонил голову, выражая почтение наследному принцу. Тот тоже поднялся на ноги.
— Дядя Элиот, почему ты всегда рассказываешь мне все? — спросил он. — Отец молчит, а ты говоришь.
Темные глаза сверкнули в ярком свете огней, зависших под потолком.
— Потому что я не забочусь о тебе так, как заботится он, — ответил мужчина.
— В каком смысле?
— Твой отец бережет тебя, даже если тебе кажется, что это не так. А я — не берегу. Ты — будущий правитель, и я считаю, ты обязан быть в курсе всего.
Его ответ заставил Даррела нахмуриться. Он то ли не верил в слова Элиота, то ли не хотел верить.
— Что ж, мне действительно пора. Совсем забыл. Поздравляю тебя с будущей свадьбой. Я действительно за тебя рад.
Похлопав Даррела по плечу, глава тайного отдела ушел, оставив его в задумчивости. Он стоял неподвижно почти минуту, после чего резко направился в спальню. Расстегнул белоснежную рубашку, кинул в кресло, а сам, обнаженный по пояс, лег на кровать. Раскинул руки в стороны, прикрыл глаза и вдруг подумал — хорошо бы, рядом была Белль. Лежала бы с ним на прохладных простынях, согревая теплом своего тела, говорила бы глупости, а он бы слушал ее и гладил по мягким волнистым волосам.
Он все еще не мог забыть их поцелуя, от которого по телу волнами расползалось желание обладать той, которую он так ненавидел.
Ему нужно было думать совсем о другом, о политике, о том, что происходило на севере, о побеге из Шарранской тюрьмы, в конце концов, а он думал о Белль. И заснул с мыслями о ней.