Невысказанное завещание (сборник) - стр. 12

– Мама! – испуганно закричала девочка. Ручкой с зажатыми в ней ягодами она упёрлась в лицо Зарифа и, болтая ногами, громко заплакала.

Крепко прижав к себе ребёнка, перескакивая через пни и валявшиеся под ногами ветки, Зариф вышел на дорогу. Хотя всё это заняло очень мало времени, рота уже заметно отдалилась. На ходу поправив на плече винтовку, Зариф ускорил шаг.

Видно, девочка уже давно устала плакать, скоро плач её перешёл в беззвучные всхлипывания. Зариф вытащил из кармана кусок сахару, сдул приставшие к нему пылинки и протянул ей. Девочка капризно замотала головой, затем недоверчиво протянула руку, взяла сахар, быстро спрятала его в кулаке и прижала к груди.

– Ешь, ешь, – ласково сказал Зариф и потрепал её по спине.

Девочка будто этого только и ждала: всхлипывания прекратились, она успокоилась и, слегка покачиваясь на руках у Зарифа, стала смотреть по сторонам. Сквозь тонкую одежду Зариф ощутил тепло и какой-то особый аромат детского тела. Желая ещё сильнее почувствовать эту мягкую податливость и теплоту, он в какой-то щемящей тоске нежно прижимал к себе девочку, тихо гладил её по спине, вдыхая приятный запах ребёнка. Из глубин его души тёплой волной поднималось невыразимо радостное чувство. Пробуждённое встречей с ребёнком, оно было чистым, ничем не замутнённым выражением любви и привязанности человека к жизни, силы и глубины этой привязанности. В эту минуту Зариф не ощущал никакой разницы между своим ребёнком и этой девочкой, она казалась ему, как и его дочка, частью его души. Он взял зажатую в кулак руку ребёнка и поднёс к своим пересохшим губам.

– А есть у тебя папа и мама? – ласково спросил он. У него вдруг защекотало в горле, глаза увлажнились.

Ребёнок звонким голосом ответил:

– У меня и мама есть, и папа, у нас ещё коза есть. Козлятки такие беленькие-беленькие.

Зариф с улыбкой взглянул на девочку.

– Вот как! Беленькие, говоришь?! А где же твой папа?

– Уехал.

– Куда?

– Не знаешь разве? На фронт, – ответила девочка и немного погодя, будто только что вспомнив, добавила: – Он лейтенант.

– Лейтенант? Вот какая ты умница, знаешь, кто твой папа. А… – Зариф осёкся. Он хотел спросить, где же мама, но удержался, боясь расстроить девочку.

Видно, девочка уже успела привыкнуть к Зарифу. Без стеснения она сперва положила в рот ягодки, зажатые в ладони, потом принялась сосать сахар.

Вдруг по лесу пронёсся страшный грохот. Задрожала земля, от воздушной волны закачались верхушки деревьев. Где-то вблизи начался артиллерийский обстрел. Зариф и ребёнок на миг оцепенели, будто внутри них поселилась какая-то жуткая тишина…