Размер шрифта
-
+

Невидимая река - стр. 23

– Йитс много писал о кельтской мифологии. – Мне хотелось показать, что я читал не только сказки.

– Правда?

– Да. Например, ты знаешь, почему кельтский крест – с кругом?

– Нет.

– Это символ Луга, бога солнца. По этой же причине католики Шаббат переделали в воскресенье.

– Ты что, все про это знаешь?

– Не то чтобы все… – признался я и поймал ее легкую улыбку.

– Я много знаю из индийской мифологии.

– Расскажи что-нибудь, – попросил я, улыбнувшись в ответ.

– Она довольно странная. Как-нибудь в другой раз, – жеманно ответила она.

– А он будет?

– Может быть.

Мы зашли в кафе у бассейна и стали смотреть, как пловцы движутся туда и обратно. Мы говорили о школе, о книгах. Все еще лил дождь. Потом я проводил ее до дома. Она вымокла до нитки. Мы стояли за оградой внушительного особняка ее отца. Причуды тридцатых: белая штукатурка, окна в романском стиле, горгульи, три этажа, маленькая готическая башенка на крыше. Я слышал об этом месте, но никогда не бывал здесь прежде.

Дом назывался «Крошка Таджик».

– «Крошка Таджик?» – переспросил я, стараясь не засмеяться.

Она вздохнула:

– Он так называется с тридцатых годов, с тех пор как был построен неким ушедшим в отставку членом индийской госслужбы. Конечно, отец не мог устоять, когда увидел это. Тихий ужас. Жить в доме с именем – уже маразм, но с именем «Крошка Таджик»!..

Она засмеялась. Ее лицо засияло в свете фонаря.

– Ты со мной встретишься снова?

– Встречусь.

– В школе поговорим?

– Да. Прогуляемся на следующей неделе. У тебя хоть будет шанс прочесть стишок Йитса.

– Так я и сделаю.

– Договорились. Спокойной ночи!

– И тебе.

Она посмотрела на меня. Темные, глубокие, изумительные глаза. Алые, пухлые губы: кажется, дотронься – брызнут соком.

– Ну, – сказала она, – может, ты меня поцелуешь?

Я ничего не ответил. Подался вперед и трепетно, как будто имел дело с изнеженной розой, прикоснулся ладонью к ее мокрой щеке и поцеловал в губы. Вкус персиков. Мы стояли под дождем, целовались, каждый ловил дыхание другого, а потом она пошла по длинной дорожке к своему дому. И я отправился домой, мучаясь сомнениями. Я не верил, что когда-нибудь буду снова настолько счастлив.

И оказался прав.

3. Горящая пристань

Зонтов мы не взяли. Утром было солнечно. Но кто может надеяться на солнечный день, если идет на похороны в Восточном Ольстере? От Донегола до Морнских гор все заволокло черными тучами, и сейчас льет проливной дождь. Он лупит по земле так сильно, что в глине образуются воронки.

Приходская церковь Святого Николая, Каррикфергус, 12 июня 1995 года.

Холодно, почти не видно, что происходит впереди. Ничего не слышно. Простой сосновый гроб рядом с купелью. Церковные гимны. Поминальную молитву прочел старший брат усопшей, Колин. Церковь двенадцатого века, если не старше. Уильям Конгрив

Страница 23