Невеста в алом - стр. 9
– Ну разумеется. – Голос Рутвейна стал напряженным. – Никто из нас не хочет этого.
– Но что с мужем этой женщины? – спросил Бессетт.
На мгновение Дюпон крепко сжал свои деформированные губы.
– Моро мертв, – наконец ответил он. – Убит спустя две недели после отречения короля. Однажды поздно ночью он был вызван в свой кабинет рядом с дворцом – кем, мы не знаем, – но, так или иначе, шторы загорелись. Ужасная трагедия. Никто не верит в то, что это был несчастный случай.
Лорд Рутвейн застыл.
– Покойник был Хранителем?
– Да, – раздался шепот. – Человек, обладающий небольшим Даром, но добрым сердцем и большой отвагой. Нам всем очень его не хватает.
– Он был близок со своим дядей?
Дюпон горько улыбнулся.
– Дядя едва признавал его, – сказал он. – Пока при дворе не появились слухи о таланте Жизели.
– Боже мой, об этом стало известно? – воскликнул Бессетт.
Француз глубоко вздохнул.
– Как это будет по-английски? – пробормотал он. – Устами младенца? Малышка Жизель предсказала отречение Луи-Филиппа – сболтнула это очень наивно, но, увы, очень публично, перед половиной его придворных.
– Боже мой! – Мистер Сазерленд схватился за голову. – Как же такое могло случиться?
– На королевском пикнике в Гранд-парке, – ответил француз. – Был приглашен весь королевский двор с семьями – точнее, всем приказали явиться. Конечно, король вышел на несколько минут пообщаться с массами – положение обязывает. Прискорбно, что он направился прямо к мадам Моро и решил поговорить с Жизель, взяв ее рукой за подбородок. Он смотрел ей прямо в глаза и не отводил взгляда.
Бессетт и Рутвейн застонали в унисон.
– Дальше – хуже, – сказал Дюпон, теперь слова так и лились из него. – Он спросил, почему у нее такие грустные глаза в такой прекрасный день. Когда она не ответила, он поддразнил ее, сказав, что она обязана говорить, когда ей приказывает сам король. И малышка Жизель поняла его буквально и предрекла не только падение Июльской монархии, но, продолжив, сказала, что его отречение от престола будет сопровождаться второй ужасной потерей – смертью его дочери, Луизы-Марии.
– Боже, королевы бельгийцев?
– Да, прошел слух, что Луи-Филипп занимался этим, – сказал Дюпон. – Он хотел, чтобы его дочь стала королевой Бельгии в обмен на принятие Францией независимости Бельгии.
– Я думал, что это только слухи, – заметил Рутвейн.
– Возможно. – Француз выразительно развел руками. – Но французская армия отступила, Леопольд порвал со своей морганатической женой, а Луиза-Мария уютно устроилась на бельгийском престоле. Между тем говорят, что королева становится с каждым днем все слабее.