Невеста Пушкина. Пушкин и Дантес (сборник) - стр. 59
– Ну зачем же я буду говорить это? Говорить то, что, должно быть, всем и без меня известно, так как мужья об измене жен узнают последними, это старо как мир!
– Но разве же Сонинька мне изменила? Ты разве слышал об этом? – вдруг очень тревожится Дельвиг.
– Ты же сам только что сказал, чудак ты!
– Нет, это только мои предположения… Пожалуйста, сделай из этого тайну! Даешь мне слово? – хватает Дельвиг Пушкина за руку.
– Хорошо, хорошо, отчего же!.. Вот допьем и поедем.
– Мне не хочется никуда отсюда ехать… У тебя тут такой хороший…
– Кабак, ты хочешь сказать? Да, довольно уютный. Кстати, знаешь, как Вяземский сострил насчет Приютина, имения Олениных? «Или тебя Оленины не хотят уже приютить в своем Приютине?..» Но от Олениной, между нами говоря, я отказался сам! Я только разыграл комедию, будто мне отказали. Надо же было пощадить девическую репутацию. Вот почему вышло так, что и Оленины говорят: «Мы отказали Пушкину!» – и Пушкин говорит! «Да, мне действительно отказали!» Черт с ними! Мне-то что? Не мне замуж выходить, а ей. А на меня, должен тебе сказать, напал великий страх, как только я увидел, что и она согласна, и все они согласны… Нет, как хочешь, – свобода, свобода, – разве можно променять ее на какие-то кисейные тряпки и мокрые пеленки? Так, представь, что ты опять свободный казак, и едем к девкам!
И Пушкин обнимает Дельвига, пытаясь стащить его с места, но тот твердит:
– Как хочешь, я не поеду!
– А что же ты намерен делать?
– Буду сидеть здесь, пока ты меня не прогонишь.
– Чтобы я стал гнать моего Дельвига? Нет! Но если Магомет не может прийти к девкам, то девки-то, черт их возьми, могут ведь прийти к Магомету! Отчего нам не пригласить дежурных? Есть ведь такие, что дежурят около трактира! Я сейчас!
И Пушкин делает попытку броситься к двери, но Дельвиг крепко держит его руку:
– Не надо, милый!
– Как это не надо? Надо!.. Но чтобы я сложил свою свободу к ногам Карса, ни за что! Пусть она выходит замуж за Мещерского, пусть ее атакует даже сам царь, который оказался не очень горазд брать настоящие Карсы, а также Шумлы и даже Варны!.. Воин!.. Не-до-ста-точно быть трех аршин росту, чтобы играть роль Петра Великого! Надо иметь еще и гений, о чем цари вообще забывают… Итак, я сейчас скажу, кому надо, ты посиди, подожди…
И Пушкин, высвободившись из рук Дельвига, быстро выбегает из комнаты.
Оставшись один, Дельвиг снимает очки, долго протирает их платком, надевает, осматривается кругом и бормочет:
– Черт, как плохо видно! – снова снимает и протирает, потом лениво пьет вино.
Пушкин вбегает веселый.