Невеста на неделю - стр. 31
- А теперь правду. И не вздумай мне соврать,- спокойным тоном произнесла Арина.
Но Олвар побледнел и, запинаясь, принялся рассказывать о том, что в лесу на него напали разбойники, а он отбивался от них. А сразу не рассказал всей правды, потому как одного из нападавших тоже ранил и побоялся, что его, Олвара, за это заберут стражи. Мол, хоть и бандита он порезал, но человека все-таки…
- Сказки в других местах рассказывай, - оборвала его Арина. - А я тебя предупреждала, что если соврёшь, то на помощь не рассчитывай. Рана у тебя плохая. От силы неделя-две тебе осталась.
При этих словах бледный Олвар побледнел ещё сильнее.
- Но, - продолжила Арина.- Детей твоих жалко, - а их у Олвара было пятеро.- Спасу. Но это в первый и последний раз. Больше не помогу, хоть моли, хоть в ногах валяйся, хоть весь свой выводок приводи. Если ещё будешь разбоем заниматься или на живого человека нож поднимешь, то рана твоя откроется. Не снаружи, нет. Внутрь кровь течь будет, и до тех пор, пока весь твой организм не отравит. И умрешь ты как собака под забором или кустом. А чтобы края крепко держались, и рана не открылась, исправляй все, что натворил. Делай дела хорошие. Глядишь и вытянешь жизнь свою. Иначе... смерть. Вон она, за твоим плечом стоит. Тебе и без раны уже не жить. Так что отгоняй ее, костлявую, коли век свой, продлить хочешь.
- К - как?- заикаясь, спросил мужчина.
- Делами добрыми и поступками дельными.
И Арина, больше ничего не говоря, взяла большую горсть соли и со всего маху приложила ладонь к ране.
Олвар заорал, потому как боль была нестерпимой. Вот только рана у него и впрямь была плохой и запущенной. По-хорошему надо было сделать повязки с солевым раствором. И будь перед Ариной кто другой, она бы так и поступила. Но… Может, боль запомнится Олвару лучше ее слов. Все же с такими, как он, слова работали плохо. Кулаки лучше врезались в память таких вот «Олваров», чем все разумные слова и увещевания. Но физической силой Арина не обладала, да и что для такого, как Олвар, какой-то там, пусть и сильный, удар. У него и так нос сломан, пальцы на руке тоже видно ломались не раз, да и на ногу он хромает. А, значит, к ударам привык. А вот такая дикая боль, по живому, она запомнится, врежется в память и, может, остановит мужчину от дальнейшего грабежа.
Олвар начал бледнеть и оседать, но Ари не дала ему упасть, придержав и усадив на стул. А потом произнесла несколько заклинаний для заживления. Конечно, никакое проклятие она не создавала, и начни он снова грабить, рана бы не открылась. Но если Олвар продолжит свои тёмные дела, то жизнь сама покарает его. И рано или поздно чужой нож не пройдёт мимо его сердца. Да и сама Ари, если узнаёт, что охотник взялся за старое, постарается сделать так, чтобы его поймали стражи и нашли доказательства его вины. А уж лес ей в этом поможет. Ибо все, что скрыто в нем, для неё при желании тайной быть перестанет. В этом был плюс темной магии.