Невеста герцога - стр. 24

– Уходи.

Томас пожал плечами. Если она не желает, чтобы он играл роль заботливого внука, он вправе считать себя свободным от этой обязанности.

– Как я слышал, они не получили твои изумруды.

– Нет, конечно, – бросила она.

Томас позволил себе улыбнуться, зная, что она не видит его лицо.

– Это было не слишком порядочно с твоей стороны, – сказал он, обернувшись у двери. – Всучить их мисс Эверсли.

Она презрительно фыркнула, не удостоив его ответом. Томас не удивился. Августа Кавендиш никогда бы не поставила свою компаньонку выше своих изумрудов.

– Спокойной ночи, бабушка, – сказал он, шагнув в коридор. Затем обернулся и засунул голову в дверной проем, чтобы сделать прощальный выстрел с безопасного расстояния. – А если ты не в состоянии спать, постарайся, чтобы тебя не было слышно. Я бы попросил, чтобы тебя не было видно, но ты утверждаешь, что не колдунья.

– Ты никуда не годный внук, – прошипела она.

Томас пожал плечами, решив оставить за ней последнее слово. У нее был трудный вечер. А он устал.

К тому же на самом деле ему было все равно.

Самое неприятное, решила Амелия, сделав глоток уже остывшего чая, что она могла бы читать книгу, или кататься на своей лошади, или сидеть на берегу ручья, опустив ступни в воду, или играть в шахматы, или наблюдать, как лакеи дома чистят серебро.

Вместо этого она сидит здесь, в одной из двенадцати гостиных замка Белгрейв, глотая холодный чай, гадая, будет ли невежливо, если она съест последнее печенье, и подпрыгивая каждый раз, когда в холле раздаются шаги.

– О святые небеса! Грейс! – воскликнула Элизабет. – Не удивительно, что у тебя такой расстроенный вид!

– Хм? – Амелия выпрямилась. Она явно пропустила что-то интересное, размышляя о том, как избежать общества своего жениха, который, возможно, влюблен в Грейс, что не помешало ему поцеловать ее, Амелию.

Воистину недостойное поведение, причем по отношению к ним обеим.

Амелия посмотрела на Грейс более внимательно, оценивая ее темные волосы и голубые глаза, и осознала, что та совсем недурна. Впрочем, это не явилось для нее открытием, она знала Грейс всю свою жизнь. Прежде чем стать компаньонкой вдовствующей герцогини, та была дочерью местного сквайра.

Собственно, она ею и осталась, просто теперь она была дочерью покойного сквайра, что не предполагало ни средств к существованию, ни защиты. Но раньше, когда родные Грейс были живы, они были частью местного общества, и хотя их родителей не связывали тесные отношения, дети определенно были близки. Пожалуй, они виделись с Грейс каждую неделю, даже дважды в неделю, если считать посещения церкви.