Неверный. Расплата за ложь - стр. 37

Сначала так и было. Я открыла дверь и никого не заметила, даже было выдохнула с облегчением, а затем оцепенела от его резко прозвучавшего голоса.

– Я никогда роды у животных не принимал, хоть и ездил каждое лето в аул к родственникам. Занятное это, наверное, дело?

– Я бы сказала, хлопотное, – прохрипела я, а затем вышла на крыльцо, вдыхая свежий ночной горный воздух полной грудью. – Помоги мне расстегнуть платье, пожалуйста.

Пришлось быть вежливой, сцепив зубы. Я прикрыла глаза, а после ощутила прикосновение его пальцев на шее. И меня моментально прострелило током.

14. Глава 14

Захотелось тут же надавать себе по щекам. Вот он, почти бывший неверный муж, стоит за спиной и касается оголившихся участков моей кожи. И нет бы мне воспринимать это спокойно, как если бы моя старая эби расстегивала платье, но нет. Тело сковало сначала морозом, а потом по коже побежало жидкое тепло, словно вся моя кровь отозвалась на близость когда-то желанного мужчины и побежала по жилам быстрее, загораясь маленькими колючими искорками.

Нельзя. Нельзя себе позволять что-то испытывать к Амиру. Это преступно. Постыдно. Жалко. Да, я бы считала себя жалкой, если бы что-то к нему испытывала.

Он предатель, мошенник, использовал меня ради своих целей, ненавидел, гнилью считал, а потом безжалостно выкинул из своей жизни и позабыл, сразу же променяв на другую, желанную, красивую.

Любимую…

А я. А я ссохлась, как перекати-поле, гонимое ветром по пустоши. Без цели, без контроля, ведомая и безвольная…

И я так задумалась, так напряглась, чтобы ничего не чувствовать, что не заметила, как пальцы Амира добрались до поясницы. Ряд маленьких пуговиц шел прямо туда. Зачем сестра дала мне именно это платье? Ну зачем? Агония длилась и длилась, а я стояла ни жива ни мертва, слыша за собой тяжелое дыхание Амира.

Его дыхание невесомым облачком ласкало кожу.

Твердые, чуть шероховатые подушечки пальцев легко касались спины, почему-то так медлительно, что это напоминало ласку и мгновенно отправляло в воспоминания, которые накатили на меня, как штормовая волна на берег.

– Рамина… – проговорил Амир, внезапно прислоняясь ко мне всем телом сзади, его нос уткнулся мне в шею, а руки попытались обнять меня за талию.

Во мне тут же взорвалось возмущение, ледяными брызгами остудило кровь.

Мне можно томиться по нему! А ему – проклятому изменнику – это не позволено! Да как он смеет?

– Что ты делаешь? – прошипела я, резко поворачиваясь к нему и глядя в потемневшие глаза. Грудь моя резко вздымалась, а руками я держала спадающее на предплечья платье. – Не смей меня трогать!