Неверный. Расплата за ложь - стр. 20
– Если не секрет, какой калым отдали? За такую я бы и десять овец не пожалел.
Никто не услышал, кроме меня, как сзади хихикнула издевательски Бикташ, а я даже не покраснела, дальше ведь уже некуда.
Наира, кровная родственница Амира, о которой я никогда не слышала, обратила на меня свой взор и поджала губы, неодобрительно окидывая им мой наряд, растрепавшиеся волосы и руку Муссы, которую тот положил мне на талию. В суматохе я не сразу это почувствовала, а затем постаралась отцепить ее, чувствуя, как меня тошнит. От его запаха. От его голоса. От его вида. От его присутствия.
– Секрет, – рыкнул вдруг Амир, и от него отчетливо повеяло угрозой. Он тоже опустил глаза и сразу же заметил, как Мусса боролся со мной за право держать меня за талию, в то время как еще женихом моим не числился. – Руку убрал! Девушка явно не желает, чтобы ты хватал ее.
Амир внезапно перешел на “ты” и заговорил агрессивно, отчего Мусса даже сделал шаг назад и наконец отдернул свою руку. Я же отшатнулась так, чтобы между нами стояла Бикташ. Мне пришлось схватить ее за предплечье и держать силой, чтобы она не отошла. Не знаю, откуда во мне взялось столько сил, учитывая, что я недоедаю, но, видимо, это был чистой воды адреналин, так как сводная сестра и с места не смогла сдвинуться, как бы того ни хотела.
– Девушки все такие, господин Амир. Строптивые кобылки, которых следует укрощать, – хмыкнул и рассмеялся Мусса, превращая всё в шутку и словно пытаясь предотвратить скандал.
Разошедшиеся по сторонам зеваки стали снова подтягиваться и посматривать в нашу сторону. Все они переговаривались между собой обо мне и Муссе, впервые слыша о нашей помолвке. И я готова была сгореть со стыда и провалиться сквозь землю, слушая о том, что ему следует сделать со мной в первую брачную ночь. Так мерзко мне еще никогда не было.
– Амир, мы еще продукты не купили. Пойдем? – заговорила Сафия и потянула его за руку, видя, что лицо его насупилось, брови сдвинулись к переносице, а сам он набычился, явно отчего-то разозлившись.
Будь мы всё еще женаты, я бы решила, что он меня ревнует, но это не могло быть правдой. Он меня ненавидит и презирает, однако не стоит забывать, что я всё еще ношу его фамилию. Наверняка в нем взыграло желание защитить именно ее. На меня ему точно плевать.
– Да-да, идите. А мы пока с моей Раминой белье прикупим.
Слова Муссы прозвучали двусмысленно, вызывая вокруг еще больше шепотков, а я застонала, не сдержавшись, чувствуя, что большего унижения и представить нельзя.
– Пойдем домой, Бикташ, – прошептала я сводной сестре, но она, наоборот, наслаждалась представлением. Да, ей было стыдно за меня, что позорю ее семью, но большее удовольствие ей доставляло мое собственное унижение. И она даже не пыталась это скрыть.