Неверный. Расплата за ложь - стр. 10
И в один прекрасный день я стала его женой. Поверила в то, что хоть кто-то может любить меня лишь за то, что я та, кто я есть. А затем мои мечты и надежды разбились вдребезги.
В тот день я вернулась домой пораньше после кулинарных курсов, хотела порадовать мужа запеканкой, ведь ему надоело питаться в ресторанах и хотелось домашней еды. Помню, как улыбалась, бесшумно ступая по коридору, а затем вся улыбка слетела с моего лица разом. Не дойдя до дверей гостиной, я услышала голос мужа, обращенный к своему брату Кариму.
– Я? Люблю Рамину? Не смеши, она выродок Асхатовых, такие никчемные девки, как она, недостойны любви. Таких нужно лишь использовать в своих целях. Иного Рамина не заслуживает.
4. Глава 4
Поутру почувствовала себя больной. Кости ломило, выкручивало. В горле словно поселился колючий еж, и я едва шевелилась. Но всё же поднялась. Надо к доченьке, надо кормить мое счастье, мама сказала, мало молока, значит, надо добыть еды.
Рассердилась так, что, как только справила нужду и ополоснулась ледяной водой, вошла в кухню и решительно прошла к холодильнику. Распахнула. От вида еды закружилась голова. Показалось, что смогу съесть всё тут, но это было обманчивое впечатление. Съела только бутерброд с сыром, как меня затошнило. Чуть желудок не вывернуло наружу. Бросило в пот.
Села и оперлась локтем на деревянный стол с красивой скатертью, думая о том, какая же я несчастная и никчемная. В чужом доме, где меня не принимают, ворую еду. Глянула взгляд на часы. Еще и в шесть утра, когда все спят.
Но я должна подкрепиться, чтобы появилось молоко.
Когда с утра трогала грудь, она показалась пустой, скудно наполненной.
– Что ты делаешь?! – мама выползла на кухню в одной сорочке и возмущенно смотрела на меня.
– Ем, мама, Лейле нужно молоко, ты сама сказала.
– Я сказала, что мы ее на смесь переведем, когда ты уйдешь в дом Муссы.
Вот как, мама? Я отложила второй надкусанный бутерброд и чашку чая.
– Значит, ты со мной не поедешь? Я думала…
– Что ты думала? Здесь мой дом. Сколько можно дурью маяться? Я и так глупость совершила, когда связалась с твоим отцом, здесь, по крайней мере, у меня уважаемое положение…
– Уважаемое? – Я хмыкнула. – Синяки свои тоже уважаешь?
Не ожидала того, что сделает мама, а когда она двинула мне в скулу кулаком, уставилась на нее в ужасе. Остатки теплых чувств к ней умерли в эту минуту, и я поняла, что сама по себе.
– Заткнись, глупая девчонка, не тебе меня учить! Пошла к дочке! Я тут посижу, чтобы подумали, что меня голод с утра разобрал. Вот ведь наглая ты. Не знаешь своего места, – ворчала она и злобно смотрела на меня. – Корми дочь и оденься получше. Часам к десяти на рынок пойдем, еще успеешь выпасти овец, пора тебе купить приданое и пару приличных платьев.