Неукротимый, как море - стр. 76
– Он тебе в отцы годится, – подпустил еще одну шпильку Эйнджел, чем окончательно разозлил Саманту. Она покраснела, на гладкой матовой коже проступила золотая россыпь веснушек.
– Эйнджел, что за чушь ты порешь!
– Ого! Душечка, кто тебя учил такому обхождению?
– А нечего меня злить… – Она с досады ударила яйцом по краю миски, и скорлупа лопнула, заляпав штаны белком. – Черт!
Саманта вызывающе уставилась на Эйнджела, гневно схватила протянутую тряпку и вытерла пятно. Они снова вернулись к работе.
– Сколько ему лет? – опять не выдержала Саманта. – Полторы сотни?
– Тридцать восемь. – Эйнджел на мгновение задумался. – Или тридцать девять.
– Так вот знай, умник, – ехидно заявила Саманта, – для идеальной пары надо разделить возраст мужчины пополам и прибавить семь.
– Душечка, но тебе ведь не двадцать шесть, – мягко возразил Эйнджел.
– Подумаешь! Еще пара лет, и…
– Смотри-ка, совсем потеряла голову. Ну, ясное дело – страсть! вожделение!
– Не говори ерунды, Эйнджел. Ты же знаешь, что я у него в неоплатном долгу – он спас меня. А что касается вожделения… Ха! – Саманта пренебрежительно фыркнула и встряхнула головой, отметая совершенно неуместную мысль.
– Вот и славно, – кивнул Эйнджел. – Человек он жутко неприятный, глазки как у хорька…
– Ничего подобного, у него очень красивые глаза! – опять завелась Саманта, но тут же замолчала, увидев хитрую ухмылку кока. Девушка замерла в нерешительности, а затем обессиленно опустилась на скамейку с разбитым яйцом в руке. – Эйнджел, ты невыносим. Ненавижу тебя. Зачем ты смеешься надо мной?
Саманта готова была вот-вот разрыдаться, и кок, согнав улыбку, напустил на себя серьезный вид.
– Для начала тебе не помешает кое-что узнать о нем…
И он рассказал ей язвительную версию биографии Николаса Берга, щедро приправив ее богатой фантазией и колкой иронией. Эйнджел не прочь был посплетничать, и Саманта слушала жадно, затаив дыхание и время от времени удивленно восклицая.
– Так его жена убежала с другим? О чем она думала?!
– Душечка, женщины непредсказуемы, как погода у моря.
Саманта на секунду призадумалась. Затем последовал вопрос:
– Так это на самом деле его судно? Он не просто капитан?
– О, ему принадлежит не только этот буксир, есть еще одна посудина, не говоря уже про всю компанию в целом. Раньше его называли Золотым Принцем… Птица высокого полета. Разве не заметила еще?
– Я не знаю…
– Конечно, заметила. Не могла не заметить. Ты ведь, душечка, настоящая женщина, а настоящую женщину ничто так не возбуждает и не манит, как власть, успех, звон золота.
– Так нечестно, Эйнджел. Я о нем ничего не знала. Я не знала, что он богат и известен. И мне наплевать на деньги…