Неудобная женщина - стр. 14

Удивительно, что я поверила этой улыбке.

И приветственному взмаху руки.

Как я могла быть настолько слепой?

Как я могла ничего не заподозрить, когда его пальцы воровато скользнули под халат?

Не догадаться о том, какой извращенный ход приняли его мысли?

Теперь у меня нет никаких сомнений, что в тот самый момент он находился в тисках непристойного удовольствия. Каждое воспоминание о том, как он берет Мелоди за руку, омерзительно. Я не могу думать о том, как он клал руку ей на плечо и держал за талию, когда учил танцевать. Тень его желания омрачает каждое воспоминание, где они вместе.

Мои терзания прервал звук входящего сообщения.

Мне писал Мехди, с которым у нас было шесть занятий. Он прислал снимок в короне из «Бургер Кинга»: «Видишь, я и правда король Персии».

Вообще-то Мехди флорист. У него несколько шикарных цветочных бутиков в Лос-Анджелесе. Ему сорок шесть, он разведен, и у него есть шестилетний сын. Жена изменила ему, и гордость Мехди была растоптана. По его словам, он работает над восстановлением самооценки. Для этого он записался в спортзал. Качает плечевой пояс. Отжимается на параллельных брусьях. Он присылает видео с тренировок. Его сила должна произвести на меня впечатление. А вместо этого я вижу лишь муху в банке, которая тщетно бьется о стекло.

Я вернулась к чтению. Желая сделать книгу доступнее для широкого круга читателей, автор приводил в пример «современных муз». В качестве современной музы музыки он выбрал Йоко Оно, но она меня не интересовала. Гораздо сильнее меня поразила Мэй Пэнг, любовница Леннона. Они встречались полтора года, а для Леннона это был всего лишь «потерянный уикэнд».

Как могут любовники настолько по-разному воспринимать время? Но разве мы с Саймоном не в той же ситуации?

Я боюсь, что время, отпущенное мне для действий, вот-вот истечет. А он уверен, что у него в запасе есть целая вечность.

Прочитав еще несколько страниц, я закрыла книгу и подошла к машине. Всего-то и нужно было разблокировать ее и открыть дверь, но я внимательно осмотрелась вокруг. Меня так и подмывало опасное желание видеть во всем угрозу. Все здесь работают на Саймона. Случайные прохожие. Автомобилисты. Вон тот мужчина с граблями во дворе. Он отложил грабли и посмотрел на меня, я застыла. Я почти уверилась, что это Саймон под одной из своих личин. Одежда цвета хаки. Лицо предусмотрительно скрыто шляпой с широкими полями.

Мой следующий ученик – Доминик. Ему шестнадцать. Родители беспокоятся, что он, как говорит его отец, «всегда стремится к самому низкому общему знаменателю». Доминика заставили учить французский для «культурного обогащения». У него нет другого выбора, он вынужден заниматься. Но его единственная страсть – компьютерная игра, где он пачками истребляет «сущностей», о чем с готовностью и рассказывает мне по-французски.