Несколько моих жизней: Воспоминания. Записные книжки. Переписка. Следственные дела - стр. 181

1. Утверждение чисто светского жизнерадостного идеала.

2. Пробуждение интереса к краскам и формам внешнего мира.

3. Процесс душевных переживаний.

4. Возникновение сознательной культуры художественного слова.

Не надо также забывать, что провансальская лирика – трубадуры были учителями Данте. Из ее форм родились Петрарка, Ронсар, Шекспир.

Глаза у Александра Македонского были разные: один – голубой, другой – черный.

Две рубашки Александру подарила фея, одна защищала от жары и холода, другая – от ран.

За круглым столом

Король Артур велел сделать в своем дворце круглый стол, где не было ни худших, ни лучших, где все были равны.

Данте не рифмовал слова «Христос» и в «Аду» даже не упоминал.

Ты лжешь, мой глаз.

Гельмгольц[392]: «Наши ощущения – знаки, по которым человек выучился читать. Они составляют тот язык, на котором внешние предметы говорят с человеком. Всякий человек должен путем упражнения и опыта понимать этот язык, как он научился понимать свой родной язык».

Диалектика, по сути дела, это та же прагматика.

Доказательства в спорных случаях ищутся чаще всего не в естествознании и развитии науки, а в развитии общественных систем.

Неру[393] написал историю Индии в тюрьме.

Чернышевский написал «Что делать?» в тюрьме. Генри стал писателем в тюрьме. Достоевский написал «Записки…» в тюрьме.

Только в советских тюрьмах не написано никаких художественных, литературных работ.

Ньютон: «При изучении наук задачи полезнее правил».

Тонкость вычислений не может превосходить точность измерений.

Ганди[394]: «Цель не оправдывает средства. Думая о цели, думайте о средствах».

Несвоевременные мысли

Процент семейного счастья выше в т<ак> н<азываемых> браках по расчету, чем в браках по любви.

Каждый мужчина в глубине души мечтает о женщине, которая бы с ним спала, рожала ему детей, варила ему щи и меньше рассуждала о гражданских материях.

Кокетливый Макаренко[395] – литератор, а не педагог. С 90% его трудкоммунаров я встречался на Севере, «жульническая кровь» неистребима.

Физический труд не гордость и не слава, а проклятие людей.

Нигде не прививается так ненависть к физическому труду, как в трудовом лагере. Начальство хорошо знает, что говорит, когда грозит проштрафившимся подчиненным: «В забой пошлю».

«Он есть истинный представитель полупросвещения. Невежественное презрение ко всему прошедшему; слабоумное изумление перед своим веком, слепое пристрастие к новизне, частные поверхностные сведения, наобум приноровленные ко всему, – вот что мы видим в Радищеве».

Пушкин о Радищеве[396].

Добролюбов разобрался в Пушкине очень хорошо и, отдавая ему должное как поэту, не высокого мнения о нем как об общественном деятеле.