Непростые смертные - стр. 29
Хизмут раздувал меха. Обычно это делали двое, но Хизмут мог сломать незаменимый кузнечный инструмент и в одиночку.
Ивар глянул за спину и вздрогнул:
– Не слышал тебя, – сказал он стоящему над самой душой Хайку.
Застывшее лицо тёмного сохранило каменную неподвижность, серые глаза с нераспознаваемым выражением смотрели сверху вниз – он был выше на голову.
Кирыч позвал снова, и молодые поспешно зашевелились. Тёмные считали, что воин сам должен уметь изготовить себе оружие, но Святогорич был в деле не меньший мастак. Тем ещё были хороши походы, что можно было воспользоваться редкой возможностью поучиться у лучших в своём деле.
Впрочем, Ивар сомневался, что наука Кирыча сгодится для его пользования – тёмный держал молот одной рукой, в замахе казалось, что он вот-вот вылетит от удара, сыпались искры, наследник орудовал играючи, почти не глядя, морщась на лязг, который сам же создавал. В Иваре не было этой силы, пусть род Кирыча был старее. Красная полоса металла складывалась, расплющивалась молотом, складывалась, раз за разом, счёт перевалил за двадцать.
Понадобилось два дня, чтобы превратить небесный валун в три полосы металла. Ивару больше нравилось смотреть на Кирыча в чаду против красного зева печи. Изделия отправились в бочку для закалки, и высокий силуэт оделся в поток дыма.
– На, – бросил Кирыч, подняв на тряпице меч.
Ивар округлил глаза в недоумении.
– Заточи и отполируй, – добавил тёмный.
Светлый затруднялся понять, что это значит. Пользуются им как рабом или просто как мальчишкой, или как младшему наследнику оказывают честь возможностью услужить или…
– Дарю, – усмехнулся Кирыч.
И вручил два меньших равноценных клинка Хайку и Хизмуту:
– Пользуйтесь с умом!
*
Не остановленный однажды, после боя Ибор взялся нахваливать Ивара. Молодому мужчине это досаждало, но деться в поле было некуда, только если ускакать на взмыленном, тяжело дышащем коне.
Когда Хайк привычным жестом позвал на тренировку, Ивар испытал облегчение. После боя прежде не приходило в голову махаться, но светлого не удивило, что у Хайка остались силы на баловство после дела. Хизмут пошёл с ними, как обычно. Скакать понарошку после настоящей схватки ему не хотелось, но братьев редко можно было увидеть порознь.
Мечи были наскоро обтёрты травой, не отчищены по уму. Бойцы встали друг против друга. Шаг навстречу давался без боевого напряжения. Ивар знал, что после ударов Хайка руки будут болеть сильнее, чем после действительного боя, но боль перестала досаждать, как раньше – уверенность, что руки становятся сильнее, снимала её.