Непристойные предложения - стр. 98
Ситуация дошла до того, что его упаковали как подарок ко дню рождения. Время шло, а положение становилось все хуже и хуже, решил он. Что ж, хоть на некоторое время они оставят его в покое. И, похоже, они не намеревались уложить его на лабораторную полку за пыльные склянки с заспиртованными зародышами флефнобов.
Тот факт, что скорее всего он стал первым человеком в истории, установившим контакт с внеземной цивилизацией, не воспринимался как повод для гордости.
С самого начала, как он вспомнил, контакт получился довольно жалким, контакт того типа, когда странно раскрашенный мотылек контактирует с сачком коллекционера, – а вовсе не знаменательная встреча гордых представителей двух разных цивилизаций.
Вторая, и более важная проблема, выкрадывание человека через всю галактику могло привести в восторг астронома, социолога и даже физика, но не доцента сравнительного литературоведения.
Конечно, за всю свою жизнь он много раз предавался самым фантастическим грезам. Однако они были связаны, преимущественно, с присутствием, к примеру, на премьере Макбета, где покрытый испариной Шекспир требует от Бербеджа[8] не кричать, когда произносит: «Завтра, завтра, завтра» в последнем акте. «Дик, ради всего святого, твоя жена только что умерла, ты сейчас потеряешь королевство, лишишься жизни, не голоси как Мег в «Русалке», чтобы принесли еще эля. Философски, Дик, именно так нужно это произносить: медленно, печально и философски. И немного озадаченно».
Или он представлял себя одним из слушателей VIII века до нашей эры, перед которым стоял слепой поэт и произносил: «Гнев, богиня, воспой…»
Или желал быть постояльцем в Ясной Поляне, когда Толстой вошел в дом из цветущего сада, с блуждающим взором и тихо сказал: «Только что придумал потрясающий рассказ про вторжение Наполеона в Россию. И подумай только какое название! Война и мир. Ничего пафосного, ничего сложного. Просто Война и мир. Они все там в обморок упадут в Петербурге, вот увидишь. Конечно, это всего лишь маленький рассказик, но я, наверное, добавлю еще пару событий, чтобы хоть как-то расширить повествование».
Но путешествовать в своей пижаме на Луну или другие планеты Солнечной системы, или – в самый центр галактики? Нет уж, увольте, это точно не было блюдом меню, от одного названия которого у Клайда Мэншипа могли бы потечь слюнки. В этом отношении он не хотел взбираться выше, предположим, высокого балкона Виктора Гюго в Сен-Жермен-де-Пре или островов Греции, где пламенная Сапфо любила и, если ее иногда осеняла крылами муза, то пела.