Непрерывность - стр. 9

Естественно, что озеро совершенно разное в разные времена года: осенью оно остывает утренним паром, его поверхность кажется пустой, неприветливой, гагары улетели. Зимой оно подо льдом и снегом, его как бы нет, есть только напоминание о нем в виде сосен, обрамляющих берега. Весной, после зимнего льда, кажется, что озеро отдыхает, набирается сил, солнечного тепла, отогревается после морозов, вода в нем мутноватая, неприветливая. И вдруг вода обретает прозрачность, в нее хочется залезть и проплыть хоть чуть-чуть. Вода еще холодная, обжигающая, от нее тянет прорубью, но она уже купальная! И все, сезон начался!

К середине лета вода прогревается настолько, что в озере можно сидеть часами не вылезая, и в эти дни трудно поверить, что на свете бывает зима, холод, снег, лед, метели. Все эти внешние изменения делают озеро рекой, которая течет не по горизонтали, а по вертикали, по четвертому измерению времени, оно, как капелька ртути, меняется ежеминутно, ежечасно, изо дня в день, и при этом остается неподвижным, противостоящим всем этим изменениям. При всей своей изменчивости озеро – определение постоянства и покоя.

Я могу просидеть за столом над берегом с чашкой чая или бокалом вина пару часов и не заметить, как они прошли. Вот над водой пролетает здоровенный орел с размахом крыльев, в несколько раз превосходящим длину его тела, он кружится над озером, выискивая свою добычу, и если видит ее, то камнем падает в воду и часто поднимается с трепыхающейся рыбой в когтистых лапах, а если рыбы нет, то орел садится на высоком дереве точно напротив меня на другом берегу и наблюдает за озером ровно час. Я могу рассматривать его в бинокль, пока он впивается своим орлиным взглядом в толщу воды, и ровно через час, если добычи нет, он снимается с ветки и улетает куда-то по своим орлиным делам.

Вот плывет семья гагар, пара взрослых и пара малышей, гагара-мама часто возит своих детенышей на спине, и это выглядит очень трогательно и нежно, но имеет и свой жизненный смысл: крошечные комочки-детеныши так защищены от подводных хищных рыб.

Чета гагар живет на этом озере много лет, на зиму они улетают в теплые края, и я с тревогой жду их обратно, ведь они улетают за тысячи километров, и перелет полон опасностей, а так хочется, чтобы они вернулись обратно. Гагары неторопливо плавают по поверхности озера – иногда парой, иногда врозь, часто устраивают шумные водные плескания, могут пронырнуть под водой почти пол-озера и поднимаются в воздух, пробежав по поверхности воды добрый десяток метров.

Я пытался подплыть незаметно к одной из них, тихонечко, погрузившись по самые глаза, стараясь не двигаться резко, не плескать. Я медленно приближался к гагаре, она не выражала никакого беспокойства или страха, вообще не обращала на меня никакого внимания, но вдруг неожиданно нырнула вглубь. Я стал лихорадочно рассматривать поверхность озера в надежде заметить направление подводного движения птицы, но безрезультатно. Гагара появилась на поверхности намного дальше, чем я ожидал. Но самое главное: гагары кричат длинным, приглушенным, глубоким жутковатым воплем, как будто смеется привидение, и по ночам этот звук заставляет шевелиться волосы на всем теле, особенно когда ты в доме один.