Неправильные дети - стр. 12

После скудного обеда, состоявшего из фирменной капустной похлёбки Фенны, Милу целый час помогала Лотте спускать на лебёдках корзины чистого белья в сани, которые ждали на замёрзшем канале.

Следующий час девочка провела, вновь помогая Лотте, но уже с корзинами грязного белья, которые они поднимали с других саней. К тому времени, когда старинные часы пробили семь, руки Милу превратились в плети, а ладони покрылись ожогами.

– Святая Гауда, они онемели, – пожаловалась Лотта, шевеля всеми двенадцатью пальцами.

– По крайней мере, если Гассбик побьёт тебя, ты ничего не почувствуешь.

Вскоре после ухода Фортёйнов директриса отправилась куда-то в город и ещё не вернулась. Даже в отсутствие Гассбик её злобный дух по-прежнему витал в каждом затенённом углу и в каждой продуваемой щели «Малютки-тюльпана». Дети бы не удивились, окажись у директрисы глаза на стенах или шпионы на окнах. Она-то всё узнает, даже если они хоть на секунду пренебрегут своими обязанностями!

Поэтому сироты работали не покладая рук, как если бы Элинора Гассбик стояла над ними и выкрикивала бесконечные приказы своим хриплым голосом.

Милу очень беспокоилась по поводу наказания, которое припасено для неё. Гассбик придумает что-то ужасное, в этом девочка не сомневалась. Интуиция как будто разделяла её уверенность. От одного упоминания имени директрисы кончики ушей начинало покалывать.

– Может, она свалилась в Северный морской канал? – с надеждой предположила Милу, глядя в окно прачечной на затянутые дымом доки. – Пока мы разговариваем, она могла бы уплыть в какой-нибудь далёкий океан.

– Сомневаюсь, – ответила Лотта, переплетая распустившуюся косичку. – Она носит слишком тяжёлые юбки, чтобы далеко уплыть. Она бы сразу утонула.

Часы с маятником продолжали оглушительно бить, но Милу услышала быстрые шаги сирот, которые высыпали из рабочих комнат и спешили наверх. Она закрыла окно и почесала уши, которые до сих пор покалывало.

– Пойдём, – сказала Лотта с едва заметной ноткой раздражения в голосе. – Ляг в постель, пока уши не убедили тебя, что хозяйка замышляет твоё убийство.

Милу последовала за ней к двери. Ею одолевало беспокойство. Когда они зашли в спальню, у единственного ведра с водой толкались сироты: они окунали в воду зубные щётки, после чего шустро скребли ими зубы.

Когда толпа рассосалась, Милу заглянула в ведро. Вода слегка пожелтела от сгустков слюны, плавающих на поверхности.

Она направилась к окну и окунула щётку в снег на подоконнике. Эг сидел на карнизе и чертил углём на краю старой наволочки. Потом он вскинул самодельный телескоп, состоявший из металлической трубки и стёкол, вытащенных из очков, и навёл его на горизонт, словно не подозревая о присутствии Милу. Девочка положила щётку в рот, поёжилась, когда холод пронзил дёсны, повозила щетинками по зубам и сплюнула на снег.