Непонятное пророчество - стр. 15
– У вас глаза красивые, – брякнула я, не подумав, и тут же дико смутилась.
Захотелось провалиться сквозь пол. Я попробовала вынуть ладонь из его большой теплой руки. Надо же, какие у него длинные и красивые пальцы. Черт, кажется, покраснела. Васлов хмыкнул, отпуская мою руку, а вот король так захохотал, что от испуга я чуть в камин не метнулась, хорошо Ларуис поддержал.
– Молодец, девочка.
Бродмир похлопал меня по плечу и подошёл к столу, на который слуги уже успели натаскать много всякой вкуснятины.
Ну и что это было? Проверка на вшивость?
Ужин тянулся долго. Нервы внутри как натянутые струны, от волнения совсем не хочется есть. Я до дрожи в руках жаждала деятельности. У нас же вечер проходил за мирными разговорами, как в поэме Пушкина Александра Сергеевича: «…О сенокосе, о вине, о псарне, о своей родне».
Жутко раздражало это впустую потраченное время. Когда уже они начнут меня расспрашивать о моем мире, что, совсем не интересно, откуда я? Или пусть расскажут, чего они от меня хотят. Мало того, что чувствую себя некомфортно под этими завуалированными любопытными взглядами, в окружении бокалов и бокальчиков, вилок, ложек, ножичков, так ещё и разговоры ведутся, словно меня здесь и нет.
Там, в своей комнате, обдумывая все главные вопросы, я казалась себе такой сильной и смелой. Думала, приду, выложу королю все карты на стол, выскажу все свои требования, выдвину ультиматумы и будет мне плевать, монарх королевства передо мной или продавец мороженого. А в результате, я – девушка века космических технологий и общественного равноправия, та, которую многие знакомые считают наглой, пробивной, сижу и вяло ковыряю вилкой какую-то рыбу, боясь перебить монаршую особу, чтобы вставить свои «пять копеек».
Никогда себя такой мышью не чувствовала, даже на экзаменах. Сейчас забьюсь в угол и буду оттуда тихо пищать. Погруженная в свои мысли, я взяла бокал и стала пить вино маленькими глотками в надежде хоть немного расслабиться. Другой рукой по привычке теребила небольшой золотой крестик на цепочке - единственное украшение, которое было на мне в день пробежки. Даже не верится, что ещё вчера я просыпалась в своей кровати, в своем доме, в своем мире. Эта простая мысль словно прожгла меня.
Ещё вчера всё было привычно, и близкие рядом, а теперь я одна. Должна сидеть тут и слушать весь этот бред, который меня никак не касается и ничем не поможет мне в желании попасть домой. Вино ли дало в голову или злость на ситуацию в целом, и на эту четверку в частности, но неуверенность отступила, и я решила взять инициативу вечера в свои руки. Когда в комнату вошёл очередной слуга и стал расставлять на столе блюда с закусками, я аккуратно коснулась его рукава, привлекая к себе внимание: