Непокорная фрау Мельцер - стр. 74
Себастьян остановился, чтобы достать носовой платок. Лиза была глубоко тронута. В то же время она почувствовала огромное желание заключить его в объятия и утешить. А почему бы и нет? Они немного отстали, вокруг было темно – никто не увидит.
– Никто не вернулся, – пробормотал Себастьян и вытер лицо. – Ни один… Даже никто из младших.
Она больше не могла этого выносить. Порывистым движением она обвила руками его шею и прислонилась головой к его заснеженной груди.
– Мне так бесконечно жаль, Себастьян.
Если он и был удивлен, то не показал этого. Он спокойно стоял посреди ночного сугроба. Через несколько тревожных секунд Лиза почувствовала, как его рука нежно и ласково гладит ее по спине. Она не двигалась, трепеща с каждым ударом сердца, надеясь, что этот чудесный миг превратится в вечность.
– Это невозможно, Элизабет, – услышала она его тихий голос. – Я не тот человек, который может разрушить брак.
Наконец-то! В течение трех лет между ними не было произнесено ни слова об этом. Ни она, ни он не осмеливались поднимать эту деликатную тему.
– Это больше не брак, Себастьян…
Он провел рукой в перчатке по ее щеке, когда она взглянула на него. Из-за снегопада он снял очки – без защитных стекол его глаза были более детскими, ясными, даже мечтательными.
– Ты его жена, – прошептал он.
– Я не люблю его. Я люблю тебя, Себастьян…
Их первый поцелуй был робким, едва ощутимым прикосновением губ. Просто сладкое прикосновение, запах его мыла для бритья, его кожи, смешанный с маленькими искрящимися снежинками. Но магия этого безобидного прикосновения оказалась коварной, она разрушила все барьеры, и давно сдерживаемая страсть обрушилась на обоих.
Себастьян первым вырвался из этого оцепенения, положив обе руки на щеки Лизы и нежно отстранив ее.
– Прости меня! – Она ничего не ответила – стояла с закрытыми глазами, не желая признавать, что все уже кончено. – Я навсегда сохраню твое признание в своем сердце, Элизабет, – тихо вымолвил он, все еще тяжело дыша. – Ты сделала меня счастливым человеком. Ты знаешь, что у меня на сердце.
Она медленно приходила в себя. Он действительно и по-настоящему поцеловал ее. Это был не сон. А как он умел целоваться – Клаус мог бы поучиться у него.
– Я знаю? Я ничего не знаю, Себастьян. Скажи мне!
Он молчал. Теребил свои перчатки, смотрел вперед, где ночные путешественники в это время сделали остановку и обсуждали дорогу назад. Слышен был энергичный командный голос тети Эльвиры, которая о чем-то спорила с Эрвином Кункелем, громко кричавшим в ночь:
– Мы хотим вернуть нашего доброго кайзера Вильгельма!..