Необычайные путешествия Сатюрнена Фарандуля в 5 или 6 частей света и во все страны, известные и даже неизвестные господину Жюлю Верну - стр. 108
– Осторожно! – прошептал Фарандуль, растолкав спутницу. – Оказывается, здесь живут медведи!
Дерево оказалось обитаемым!
Обойдясь без лишних вопросов, Восходящая Луна выбралась из дупла и уселась на ближайшую ветку. Следом, пятясь и с ружьем в руке, вылез Фарандуль. Ворчанье сделалось громче – медведь поднимался. Оседлав самую толстую ветку, Фарандуль замер в ожидании, держа палец на спусковом курке. Спустя несколько секунд показалась голова медведя – то было огромное животное, гризли Скалистых гор, зверь всегда довольно злобный, но особенно кровожадный, если его растревожить.
Вслед за головой возникло косматое туловище; из открытой пасти вырывался ужасный рык. Быстрый как молния, Фарандуль сунул дуло ружья в эту пасть и нажал на курок. Подстреленный медведь упал в низ ствола, и в дереве поднялись новые крики. Фарандуль едва успел перезарядить ружье и повторить тот же маневр.
Самку гризли постигла та же скорбная участь, что и ее супруга: выстрел и на сей раз оказался смертельным.
Восходящую Луну трясло от холода. Остаток ночи Фарандуль потратил на извлечение из дерева мертвых тел и изготовление накидок из медвежьих шкур. Оставался еще небольшой медвежонок, но Восходящая Луна упросила Фарандуля сохранить сироте жизнь.
Едва рассвело, как Восходящая Луна, так и не покинувшая свою ветку, испуганно вскрикнула – метрах в двухстах от дерева возник один из апачей. Индеец заметил беглецов и уже бросился было обратно, чтобы предупредить товарищей, когда пуля Фарандуля пригвоздила его к земле.
– Принеси его ружье, – сказала индианка. – Восходящая Луна умеет им пользоваться.
Фарандуль сбегал за ружьем убитого.
– Вскоре здесь будут и другие, – сказал он, – так что надо отсюда выбираться!.. А сделаем-ка мы вот что: накинем на себя медвежьи шкуры и попробуем сойти за гризли.
Минут за пять беглецы перевоплотились в медведей: с пятнадцати метров иллюзия была полной!
– Надо бы захватить с собой медвежонка! – заметил Фарандуль. – Он поможет нам сохранить инкогнито!
Завидев медведей, малыш-медвежонок заметно повеселел – как-никак он вновь обрел родителей! – перестал ворчать и бросился в ноги Восходящей Луне.
Прервав эту нежную сцену, медведи (а вслед за ними – и медвежонок) направились к скалам. Фарандуль кивком указал спутнице на отряд индейцев, галопом мчавшихся по равнине.
– Задержись мы немного – и было бы поздно! – проговорил он, быстро выступая вперед.
Индейцы тоже их заметили, но, находясь на тропе войны, столь хорошо им знакомой, не остановились. Беглецы ускорили шаг, однако, обогнув скалу, встретились лицом к лицу с другими апачскими воинами, которых Фарандуль признал по рисункам. Индейцы отскочили назад. Сочтя себя узнанным, Фарандуль вскинул ружье и без малейших колебаний выстрелил в первого из краснокожих. Восходящая Луна так же поступила со вторым. Едва ли можно с чем-то сравнить изумление, отразившееся на лицах апачей при виде палящих из ружей медведей!.. Малыш-медвежонок, все еще преисполненный детского простодушия, выглядел не менее ошеломленным!