Необратимые искажения - стр. 37
– Это потому, что мы с тобой нестареющие бродяги. Шатаемся без конца по миру, вот нас и заносит иногда в одно место и время. Ты даже не передохнёшь? На ногах ведь еле стоишь.
– Это не помешает мне сплести Тропу. А тебе надо идти обратно, а то, боюсь, местные тебе не отопрут ночью. Они тут не шибко приветливые.
Ари вздохнула. Кастис разглядывал её, не отводя глаз. Он смотрел как друг, который давно не видел друга – такой взгляд для пуэри из-за её образа жизни был слишком редок, чтобы по нему не скучать.
У бродяг очень мало настоящих друзей. Но это не значит, что друзья им не нужны.
– Боюсь, из-за нашего с тобой знакомства мне там и так тёплый приём не светит, – сказала девушка. – Ладно, пойду замаливать твои грехи. Может, надо мной даже сжалятся и покормят…
– Уверена, что не хочешь со мной? Я тебя могу доставить хоть на королевский бал, поешь там не местной жареной рыбы, а самых изысканных деликатесов.
– Боюсь, я одета не по случаю, – покачала головой пуэри. – Надеюсь, в другой раз ты не будешь так занят.
– Я всегда занят, – пожал плечами Кастис. – Но обязательно найду время на небольшое приключение с тобой. Может, прогуляемся до какого-нибудь источника.
Ари засмеялась и протянула чародею руку. Тот крепко пожал её, и девушка поняла – ему тоже жаль расставаться так быстро. Видимо, дело на другом конце света и впрямь было очень важное.
– Счастливо, Кастис, – сказала пуэри и, дождавшись ответного кивка, пошагала вниз по склону.
Кастис смотрел ей вслед. В его взгляде добавилось тревоги, которую он прежде успешно прятал за маской дружелюбия. Что-то смущало его в этой встрече, но он пока не мог понять, что именно.
Чародей дождался, пока девушка скроется из вида, а затем исчез в чёрном пузыре, который поглотил его и бесшумно схлопнулся, не оставив после себя и следа.
Глава 5
– Эй, молодой господин… Господин! Вы… ужинать будете?
Гвин поднял голову и с некоторым трудом разлепил глаза. В дверях, смущённо теребя передник, стояла молодая пухленькая служанка. Войти она не решалась и поднять глаза тоже. Казалось, ей хочется убежать и остаться одновременно.
А смутилась она, потому что кантернец лежал в ванне, сложив расставленные ноги на ободок. Вода уже остыла, мыльная пена давно опала. Судя по темени в окнах и вопросу служанки, Гвин проспал часа четыре – то есть весь остаток дня с обеда.
Проморгавшись, кантернец огляделся и обнаружил полотенце на вешалке рядом с входной дверью – видимо, его оставила там после стирки прачка, не пожелавшая проходить дальше порога. Вероятно, по той же причине, по которой мялась в дверях нынешняя служанка.