Нэнэй - стр. 13
Старушка хотела спросить у нее еще о дороге до Грозного, но та повернулась и пошла в сторону вокзала. Оглядев небольшую, неосвещенную площадь, женщина решила вернуться на вокзал. На скамейках, на полу спали военные. Поискав взглядом свободное место и не найдя ничего подходящего, она примостилась рядом с входной дверью. Но долго сидеть здесь не смогла. Прохожие то и дело задевали ее своими чемоданами. Получив очередной удар сапогом, она поднялась и, пройдя по рядам, увидела свободное место. Вернувшийся со стаканом человек в военной форме недовольно посмотрел на нее, но, ничего не сказав, сел на свой вещмешок и принялся прихлебывать чай. Хаят-апай тоже захотелось попить, но уставшее тело требовало отдыха. Она задремала и увидела сон, будто Тагир во дворе мастерит теплицу. Солнце светит, на крыльце лежит кот, петух пытается выдернуть из его хвоста клок шерсти, но тот открывает глаза и лапой скидывает нахала на землю. Петух не унимается, снова взбирается на крыльцо.
– Уйди от кота! – кричит Хаят-апай, размахивая палкой, – не отстанешь, в суп попадешь сегодня…
– Лучше вместо этого ленивого кота ты бы собаку держала, – вдруг человечьим языком говорит петух. – Он бы твою авоську охранял…
В это время женщина почувствовала, как кто-то тихонько пытается разнять ее пальцы, сжимающие тряпичную сумку с продуктами, установленную между коленями.
Она открыла глаза: перед ней торчал небритый, грязный, с длинными волосами мужчина. Увидев, что старушка проснулась, он не сдвинулся с места и как ни в чем не бывало смотрел на нее.
– Нет ли у тебя пожрать, бабка? – спросил он, оголяя беззубый рот. – От твоей сумки вкусно пахнет…
– Руки убери! – строго сказала женщина, сильнее прижимая к себе котомку. Она присмотрелась к попрошайке и содрогнулась: он был однорукий, без обеих ног и сидел на самодельной тележке.
Женщина достала хлеб, яйцо и протянула мужчине.
– Там еще мясо есть… – ничуть не стесняясь, осклабился бродяга, засовывая подаяние в замасленную сумку.
Хаят-апай снова открыла свою провизию и вытащила копченую курицу, купленную на какой-то станции. Попрошайка, не отрывая взгляда, проследил, как женщина отломила кусок, и, получив свою долю, поднес к носу, жадно вынюхал ее и недовольно пробурчал:
– Могла бы целиком отдать… На пиво подкинь, бабуся…
От такой наглости путница несколько растерялась. И уже хотела было достать бумажник, но в ситуацию вмешался немолодой омоновец.
– Ну-ка, пошел отсюда! – сурово сказал он, ногой отпихивая тележку подальше от бабушки. – Сейчас по хребту получишь…