Ненавижу тебя, сосед - стр. 37
И да, мне уже тоже жалко несчастную овечку.
Синеглазую девушку по имени Ярослава.
Чёрт. Чёрт!!!
Барабаню пальцами по столу, смотрю полупустой бокал лимонада, в котором почти не осталось "газиков", думаю.
Напоминаю себе, что Никита — мой друг. Наряду с Илюхой лучший, и влезать в его личную жизнь считаю дерьмовым поступком, нарушающим все кодексы. Да и плевать мне обычно, кого он имеет, сколько раз в день и насколько красиво потом расстаётся. Сам далеко не святой, чтобы подолом белого пальто размахивать и рассуждать о морали.
Тогда чего меня так заело? Заклинило по полной программе, кусок в горло не лезет.
Неужели Никита подцепил мою Синеглазку? Дурочку и воображалу? Предательницу?
Тьфу, пропасть. Ни о чём больше думать не могу.
Так ей и надо, — пищит злорадный мстительный голосок внутри. Пусть хлебнёт горя с Никитой, он ей быстро небо в алмазах покажет. Ойкнуть не успеет, как попадёт в сети Воропаева, пополнит ряды его жертв, а потом будет рыдать.
Но, чёрт возьми, обижать Синеглазку имею право только я! Больше никто свои грабли к ней тянуть не смеет, ни перед кем больше она не виновата.
Она только моя.
— Думаю, к нам домой её привести, — размышляет вслух Никита, каждым словом поднимая градус моей нервозности. — Кинчик вдвоём посмотрим, винишка попьём. Роллов закажу, точно! Тёлки это любят.
Я сжимаю зубы до хруста. Впервые меня жутко бесит Никита с его дурацкой философией. Кинчик, роллы, бабы… мерзость.
Но почему только сейчас меня это взбесило? Гадство...
— Ты ж говорил, что она невинный цветочек, — включается в разговор Илюха, успевший уже кого-то подцепить.
Его новая подружка трётся носом о небритую щёку Ильи и что-то на ухо нашёптывает. Обухов жмурится, становясь похожим на сытого кота, и лениво гладит девушку по спине.
— Любой невинный цветочек превращается в тёлку, стоит только сорвать пару лепестков, — блещет мудростью Никита. — Но только я могу её тёлкой называть, вы рты закройте, ясно? Для вас Ярослава — запретная территория.
Козёл он. Отвратительный и мерзкий.
— Его точно кислотой обольют, — соглашается с моим недавним утверждением Илья. — Допрыгаешься, Воропаев!
Никита только шикает на Илью и беззаботно смеётся. Ему действительно плевать, что будут о нём думать брошенные девушки.
— Любите вы, парни, хороших девочек портить, — замечает подруга Ильи и нос морщит. — Ухаживать не хотите, всех сразу в дом надо тащить на кино и домино.
Странная она для случайной девушки, снятой у барного туалета.
— Какая она у тебя резвая, Илюха, — цокает языком Никита и снова утыкается носом в свой телефон. Усмехается, чему-то лыбится, весь из себя счастливый и радостный.