Ненависть - стр. 46
– Зачем говорю?.. Такому человеку просто голову надо совсем оторвать…
– Если надо будет, и оторвем, – хмуро сказал Малинин.
– Ты это докажи, – сказал Володя.
– Ты, как полагаешь, если который коммунист и говорит о Боге, правильный это коммунист или нет? – сказал Драч.
– Ну, по этому судить еще преждевременно. Многие товарищи путают социализм с христианством, – сказал Малинин.
– Он не путает, он проповедь такую ведет.
– Ты мне это докажи, Драч, – повторил Володя.
– Не сомневайся, так докажу, что своими ушами услышишь, какой он есть коммунист.
Из-за вагонов, и так неожиданно, что все вздрогнули, появился тот рабочий, который вывел их из мастерской.
– Что зазябли, поди, товарищи, – сказал он. – Идите, не сомневайтесь. Весь наряд внутри остался. Проверка идет. Славно я вас выведу.
По глубокому снегу двора гуськом молча пошли, часто шагая через занесенные снегом рельсовые пути. Вагоны кончились. Показался пустынный берег и за ним в сумраке морозной, хмурой ночи светлым простором лежала Нева. Чуть видны были желтые точки редких фонарей на противоположном берегу. Через глубокий прочный наст Невы наискось узкая шла тропинка пешехода. Маленькие елочки, косо воткнутые в снег, указывали ее направление.
– Пожалуйте, – сказал, останавливаясь перед переходом, рабочий, – прямо по ней на Охту попадете. С правого края держите осторожнее, там лед брали – так проруби будут.
– Спасибо, товарищ. Ввек не забудем услуги.
– Не на чем… Рад услужить, которые нашего брата на верную дорогу выводят.
Все по очереди пожали твердую мозолистую руку рабочего и пошли через Неву.
Когда дошли до проруби, остановились. Широким прямоугольником дымила паром перед ними парная прорубь. Большие, ровные куски вынутого льда красивыми хрустальными столбами стояли кругом. Было нечто влекущее в черной глубине, над которой воздушными видениями струился легкий, едва заметный пар.
Драч показал Малинину прорубь. Он продолжал, по-видимому, разговор, который они вели, когда шли вдвоем впереди всех через Неву.
– Куда проще, товарищ. И никому неведомо. Пойдем вчетвером – вернемся втроем. Это куда лучше, как священника Гапона вешали. Сколько шума и беспокойства людям.
– А всплывет?.. Выкарабкается? – хмуро сказал Малинин.
– Зачем?.. Да никогда никто не всплывает… Можно еще предварительно и фомкой оглушить. Ни пачкотни, ни мокрого дела. Ничего… Столкнули и айда дальше.
– Кто же исполнит, если понадобится?…
– Исполнит-то кто?.. Товарища Гуммеля попросим. Ну, я никогда не отказываюсь партии послужить… – Драч кивнул на подошедшего Володю. – Вот его обязательно надо привлечь, чтобы настоящий припой сделать к партии. Такое дело – навеки нерушимо. Не развяжешься.