Немой крик - стр. 4
Неожиданно она представила себе, как вода наполняет ее легкие, раздувая их, словно воздушные шары. Она умоляюще протянула руку и смогла, наконец, заговорить:
– Прошу вас… умоляю… нет, я не хочу умирать…
Фигура наклонилась над ванной и прикрыла руками в перчатках ее груди. Тереза почувствовала, как на нее давят, пытаясь погрузить под воду, и опять попыталась сесть. Ей надо было постараться объясниться, но руки давили на нее все сильнее и сильнее. Она еще раз попробовала изменить свое положение, но все было напрасно. Земное притяжение и грубая сила лишили ее всякой возможности сопротивляться.
Когда вода подобралась к ее лицу, Тереза открыла рот и коротко всхлипнула.
– Клянусь… – попыталась она в последний раз.
Ей не дали договорить, и Тереза увидела, как у нее из носа стали подниматься воздушные пузыри и лопаться на поверхности. Волосы полоскались вокруг лица.
Фигура мерцала по другую сторону водной поверхности.
Тело Терезы стало реагировать на недостаток кислорода, и она попыталась подавить охватывающую ее панику. Затем замолотила руками по воде, и одна рука, затянутая в перчатку, соскользнула с ее груди. Женщине удалось поднять голову над водой и взглянуть в холодные, пронизывающие насквозь глаза. Узнавание лишило ее последней возможности дышать. Короткого мгновения смятения оказалось достаточно для нападающего, чтобы сменить позу. Под давлением обеих рук тело Терезы погрузилось в воду, да так там и осталось.
Но даже когда женщина стала терять сознание, она все еще не могла поверить в увиденное.
Тереза поняла, что ее подельники даже представить себе не могут, кого им надо бояться.
Глава 2
Ким Стоун повернулась к «Кавасаки Ниндзя»[4], чтобы отрегулировать звук своего айпода. Из динамиков лились серебряные звуки «Летнего концерта» Вивальди, приближающегося к любимой части Ким – финалу, называемому Грозой.
Она положила торцовый ключ на верстак и вытерла руки ветошью. Перед нею стоял «Триумф Тандербёрд»[5], который она реставрировала последние семь месяцев, но сегодня он почему-то совсем не заводил ее.
Ким взглянула на часы. Почти одиннадцать. Ее коллеги как раз сейчас вываливаются из «Собаки». Сама она не дотрагивалась до алкоголя, но всегда сопровождала их в тех случаях, когда считала, что заслужила это.
Женщина снова взяла торцовый ключ и опустилась на колени перед «Триумфом».
Сегодня ей нечего было праздновать.
Когда Стоун залезла во внутренности мотоцикла и нащупала конец коленвала, перед глазами у нее встало полное ужаса лицо Лауры Йейтс. Она надела головку на гайку вала и стала двигать ключом вправо-влево.